Так и живем. То платим, то не платим
За все, что получаем от судьбы,
И в рубище безмолвные рабы,
И короли, рабы в парчовом платье,
Так и живем, не слыша зов трубы.

Мы не хотим, не можем и не знаем,
Что дальше, что потом, что за углом,
Мы разучились рваться напролом,
А тот, кто мог - он быстро забывает
И прячет взгляд за дымчатым стеклом.

Все, как один - воспитаны, одеты
И даже (что греха таить?) умны,
Мы верим Фрейду и не верим в сны,
Какие-то в нас струны не задеты,
А в детях уже нет такой струны.

Г.Л. Олди

А осень - это просто осень,
Дожди не вдруг, из ниоткуда.
И на протянутую руку
Кленовый опустился лист.
Мы ни о чём её не спросим,
Неверящие даже в чудо.
Но осень к нам пришла без стука,
И мир её до боли чист.

И нежен мир её до дрожи -
Тепла остатки щедрой горстью
В подарок тем, кто жил беспечно
В объятьях жарких летних дней.
Ты злишься на неё, быть может,
Что вот пришла незваной гостью.
Но осень не продлится вечно,
И мы исчезнем вместе с ней...


Кириллова Екатерина

Не горюй, не грусти, так всегда и случается в мире,
Приутихнет тоска, и икона завалится в угол,
От закрытых окОн станет пыльно и затхло в квартире,
И забудется вдруг, чем вы так привлекали друг друга.

Разметает сквозняк свежим ветром забытые ноты,
Заискрится любовь, заживляя на сердце заплаты.
И отправится в мусор помятое старое фото,
На которое ты безысходно молилась когда-то.

Мчатся лошади вскачь, разрывая в натуге постромки,
И от шор на глазах мир блуждает в пустом коридоре…
Но как прежде гуляет тоска по расколотой кромке,
И былая любовь солонее, чем Мёртвое море.

Пролетит как мгновенье безрадостных дней вереница,
И опять запоют соловьи над Владимирской горкой.
Будет новая жизнь, и любовь, и счастливые лица,
И другая улыбка в углу за оранжевой шторкой.

И взметнётся симфонией чувств настоящее что-то,
И сойдутся точь-в-точь номера на счастливом билете.
Пятачок неразменный отправится следом за фото,
И сотрётся чужое лицо на побитой монете.

А сегодня всё плохо, и сердце по прежнему ноет,
Жизнь расстреляна влёт в виртуально-отчаянном тире…
Это тризна любви, это горечь, а не паранойя.
Не горюй, не грусти, так всегда и случается в мире.

Алексей Порошин

Капли боли в глазах и жасмин на окне,
Затаённое «вдруг», ожидание лета,
Наизусть все стихи и стакан «Каберне»,
И забыта тобой впопыхах сигарета…

Запрещённый удар, но ведь это не бокс.
Не уйти за канат, не прикинутся мёртвым.
Чем ты ближе – тем дальше, такой парадокс.
Ты по чётным со мной, ну а с кем по нечётным?

Может, купим часы или новый сервиз
И на счастье его без стыда укокошим?!
Соглашаешься будто, а сам уже вниз
Убегаешь, толкая случайных прохожих…

Снегом станет вода и жасмин отцветёт.
И опять в стороне чьё-то счастье вершится.
Ну а мне бы лишь выдох, и крылья на взлёт.
Ты был болью моей, я – твоей небылицей…


Алла Рыженко

Запоминай: Расстояние – это число
быстрых шагов – к телефону, к двери, навстречу -
чтобы - словно на крыльях перенесло –
только увидеть, вспомнить - лишиться речи.

Дальше послушай: Ближнее – это шанс
на продолжение сказки в таком формате,
чтобы - не чуя реал под собой - душа
в небе парила, покуда не скажешь: хватит.

Просто для сведенья: Дальнее – это беда:
это – «прости», и - не навести взгляда на резкость. -
если дальность пути измерять в поездах,
особенно после того, как убраны рельсы.

Теперь запиши: Расстояние - лишь предлог -
установить и хранить дистанцию - между
тем, кому прямо в глаза - сказать тяжело,
и тем, кто еще наивно хранит надежду...


(c)

Расставаться - ведь это врозь...
Мы же - сросшиеся...

(с) Марина Цветаева

Посиди со мной -
просто так, без пошлого…
В мраке за спиной
вьются тени прошлого,
Лица, имена
смертью в память врезаны…
Нынче ты одна
мостик мой над бездною.
Дым от сигарет –
крепкой и ментоловой,
Тусклой лампы свет
высе6ребрил головы...
Мне не нужно слов
и не нужно жалости,
Я к боям готов,
я привык к усталости,
Ввек не заслужить
мне покой упущенный,
Научиться б жить
не былым, а будущим.
…Полночь. Ветра шум
плещется над крышами,
Посиди, прошу -
просто меня выслушай…


О. Громыко

ты отведешь свои глаза... Ну что ж,
не упрекаю - ни строкой, ни взглядом.
Ты не уходишь.
Ты - перестаешь,
как тёплый дождь над яблоневым садом.
Не объясняй.
Я все и так пойму,
и улыбнусь - спокойно и устало.
Ведь в этой жизни саду моему
лишь тёплого дождя недоставало.


Геннадий Григорьев

Тепло чужое. Дом чужой.
Бокал вина. Чуть – чуть сомнений.
И человек совсем другой
Тебя посадит на колени.

Тепло чужое – липкий мед,
Он, обволакивая, кружит.
Кто не страдал – тот не поймет,
Какой он нужный в пору стужи;

Зачем бездумно предаем
Свою мечту и все, чем жили;
Зачем другому отдаем
Или другой все, чем любили;

Зачем мы таем, как свеча,
Ресницы мокнут под ладонью;
Зачем губами палача
Целуем чье-то изголовье.

Пускай на час. Пускай на два,
Как ароматом горьких лилий...
Потом нам вспомнится едва ль
Неблагозвучность их фамилий.

Чужим теплом случайных ласк
Наказаны лишь те, кто любят.
В отчаянья и боли час,
Глаза закрыв, они целуют.

Не потому что хорошо,
Другим мы раскрываем губы.
Решает, кто сюда пришел:
Пусть вместо «больно» будет «грубо»;

Пусть вместо вечной пустоты
Наполненность на час, не больше;
Вместо ненужного «лишь ты»
Чужое имя. Горше, дольше.

Сюда приходят, кто устал
Сжигать себя ради любимых,
Которым нужен пьедестал,
А не любови пантомимы.

Не осуждайте боле тех –
Чужим теплом согретых ночью.
Мы знаем, что все это грех,
Но одиночество – нет мочи.

Тепло чужое – липкий мед.
Он и на вкус какой – то грубый.
Он не насытит, не убьет,
Им просто так – помазать губы.


(с)

О любви и нежности не молят,
Ведь не милость все-таки она...
Даже если зазвенит от боли
Где-то в сердце тонкая струна...
Даже если все невыносимо,
Даже если некуда бежать...
Не проси ты о невыполнимом,
Не склоняйся,гордая душа...
Затаись и жди...и время лечит,
Даже если верится едва...
Отпылают,отгорят как свечи
Где-то в сердце тихие слова...
И уйдут в забвенье свет и нежность,
И придет спасенье-пустота...
На осколках умершей надежды
Оживет когда-нибудь мечта...
...и когда-нибудь в дожди и осень
Бег замрет стремительных минут...
Просто помни,о любви не просят...
Её очень терпеливо ждут...


(с)

Летит орел, видит внизу, на земле что-то блеснуло,спикировал вниз, а там лягушонок идет, подмышкой две бутылки водки тащит.
Орел: Лягушонок, это чё это у тебя??
- Понимаешь, Орел, по нашей лягушачьей жизни у меня сегодня совершеннолетие, вот несу друзей угостить.
- Дай-ка сюда!
- Ну, Орел, ну оставь хоть одну бутылку!
-Ну, ладно, давай одну
- Лягушонок, пока орел не передумал, хвать бутылку и в кусты? продрался сквозь кусты, а с другой стороны его встречает бегемот :
- Лягушонок, это чё это у тебя??
- Понимаешь, Бегемот? по нашей лягушачьей жизни у меня сегодня совершеннолетие? вот несу друзей угостить
- Дай-ка сюда!? - Схватил бутылку, выпил, понравилось ему.
- Ещё водка есть??
- Нет!
- А где взял??
- Вон там, за кустом, Орел дал.
Бегемот сквозь кусты продирается, видит орла:
- Эй, Орел, ещё водка есть??
- Орел(удивленно): Неееет, лягушонок, тебе ? хватит!!!

Цыганка - осень в золотом наряде,
Как карты, листья разложила вкруг,
Чтоб погадать мне любопытства ради,
Роняя их из торопливых рук.

То в танце разойдется разудалом,
То плачет безутешно и навзрыд.
А то взмахнёт своим платочком алым
И по гитарным струнам пробежит.

И песнь ее протяжная, живая
Любое сердце тронет и пронзит.
Она, душою нашей управляя,
То обнадёжит, то разбередит.

Рукою щедрой – что там будет завтра? –
Она богатства сыпет нам к ногам.
Она сама своим безумствам автор!
А что потом? Судить её не нам!

А после пира – грустная, босая,
В истёртом одеянии своём,
Она бредёт, печально размышляя,
Не сожалея, впрочем, ни о чём.



Ирина Рождественская

Был всегда со мною честен,
Пусть порой жесток... немножко.
На обломках нашей песни
Ты меня бездомной кошкой
Не оставил, и не бросил -
Отпустил, и в это верил.
Ты устал. Ты равнодушен.
Поспешил захлопнуть двери.
Время - мирит. Ты поверишь,
Я любила - понарошку...
...........................
А ночами будет сниться
Март в глазах бездомной кошки..


Ирсон

Медный налет порочности
.......................на крашеных волосах
Сколько в словах – точности,
......................какой в глазах – страх.
Такой надрыв – «мне хочется
......................разбиться о любовь»
Веришь, что все – закончится?
......................Спираль. Повторится вновь.
Наверное, все источится -
......................соленая боль в глазах.
«Хочу творить, как хочется» -
......................не можется сказать..
Кем сердце твое изглодано,
......................зачем так страсть тяжела?
Быть одинокой – холодно,
......................чужого - не позвала.
Смешно и глупо. Может быть,
......................нельзя всю жизнь гореть?
«Хочу чтоб все, как хочется»-
......................осмелилась хотеть…


(с) Ирсон

Муж:
- Доpогая! Хочешь, сегодня все будет, как в пеpвый pаз?!
Мы набpосимся дpуг на дpуга и будем заниматься любовью
пpямо на полу!
Жена:
- О! Милый! Конечно!!! Ах!! Как давно это было!!!
Муж:
- Хочешь?!! ТОГДА ВЫМОЙ ПОЛ!!!

Ты не со мной сейчас и все же рядом.
Мне кажется, я чувствую уют
Твоих ладоней, вижу нежность взгляда
И слышу губы, что меня зовут.

Ты далеко, но разве в этом дело?
Душа везде обнимется с душой.
Уносит все, что столько дней болело,
Лавиной мыслей, связанных с тобой.

Пусть я одна, но ангелом хранима,
Твоя любовь могучий оберег.
Исчезнет грусть, пройдут несчастья мимо,
И даже время свой замедлит бег.

Уже темно, луна повисла низко,
И я забудусь в беспокойном сне.
Ты был не здесь, но где-то очень близко,
Наверно, просто думал обо мне.

Юлия Виноградова.

Мы учим наизусть чужие мысли,
Листаем в памяти забытые слова,
Перебираем неотправленные письма
И предъявляем странные права.

Кричим от боли и впервые плачем,
Умеем чувствовать дыханье за спиной.
Не понимая, что все это значит,
Чужою прикрываемся виной.

Потом осечка... И... страдаем молча
Так хочется забыть все поскорей.
Жизнь в первый раз нам уступать не хочет.
Мы в первый раз не уступаем ей.

Цвета меняются. Все то, что было ярким,
Оставит только незаметный след.
Другие от других мы ждем подарки.
Другим мы улыбаемся в ответ.

Ошибок больше, а глаза грустнее.
И вроде счастье, ну, а вроде нет.
Мы никогда о прошлом не жалеем.
Оно же не жалеет нас вдвойне.

Ирина Мельниченко.

Тихонько на пальцах иду по паркету...
Крадусь, чтобы только тебя не будить,
И слезы глотая, на кухне, без света...
Зажму себе рот, чтобы в голос не выть...

Не выть, не кричать, не давиться от боли,
Которая выгрызла всю мою плоть,
Которая рвется и требует воли,
И нет во мне сил, чтоб её побороть...

Тебя полюбив, я его не забыла,
Вы оба во мне, как огонь и вода,
Вода, что едва меня не утопила,
Огонь, что мне выжег всю душу, до тла...

Так больно, так страшно и так неизбежно
Всё помнить и вечно другого желать,
Я знаю, что мерзко, я знаю, что грешно,
Его представляя, с тобой засыпать.

Прости меня, милый, ты лучший на свете,
А я просто сука с привычкою лгать,
Но нет никого на всей этой планете
Кто мог бы заставить меня рассказать...

Я боль эту выдержу, ты не узнаешь,
Как я оскверняю любовь, что в тебе,
Как плачу о нём, когда ты засыпаешь,
Как им наслаждаюсь в несбыточном сне.

Но это тебя никогда не коснётся,
Я сделаю всё, чтобы ты не страдал,
Хоть кто-то из нас пусть счастливым проснётся,
И в мире живет, о котором мечтал!

На кухне поплакав, себя нажалевшись,
Тихонько на пальцах я в спальню войду,
Взглянув, как ты спишь, вдруг почувствую нежность,
Вернусь под бочек твой, и снова усну...


Инна Фадеева.

Все разошлись. На прощанье осталась
Оторопь желтой листвы за окном,
Вот и осталась мне самая малость
Шороха осени в доме моем.

Выпало лето холодной иголкой
Из онемелой руки тишины
И запропало в потемках за полкой,
За штукатуркой мышиной стены.

Если считаться начнем, я не вправе
Даже на этот пожар за окном.
Верно еще рассыпается гравий
Под осторожным ее каблуком.

Там, в заоконном тревожном покое,
Вне моего бытия и жилья,
В желтом, и синем, и красном - на что ей
Память моя? Что ей память моя?



А. Тарковский

А в Париже сейчас холода,
Серый воздух прозрачно-недвижен.
Ты Париж не любил никогда,
Ну а я... я болею Парижем.

...........

Я приехала. Здравствуй. Я здесь.
Тротуары твои под ногами.
И в асфальте твоём что-то есть,
Как магнит он лежит между нами.

Я приехала. Вот, я пришла.
Я - на площади пред Нотр Дамом,
Так традиция наша пошла,
Здесь здороваемся так всегда мы.

У Монэ я наутро уже,
У Ван Гога, Сезанна, Гогена.
Я - француженка где-то в душе,
Как, отчасти, уверена, все мы.

Вот такой вот случился роман,
И мне кажется, это взаимно.
Как влюбилась, не знаю сама,
Как-то быстро и очень наивно.

...........

А в Париже сейчас холода,
Ветер листьями клёнов играет.
Ты Париж не любил никогда,
Но полюбишь. Поверь, так бывает...



Юлия Хрустовская

Приходит мужик в гламурный рыбный ресторан. Официант угодливо провожает его к огромному
аквариуму с живой рыбой и всякими гадами, и предлагает выбрать то, что мужик хотел бы скушать.
Мужик выбирает огромного лобстера, официант вылавливает его специальным сачком и специальным
же молоточком по панцирю тюк! тюк! … лобстера торжественно уносят на кухню, мужик идет за столик
ждать. На кухне, разумеется, из холодильника вынимают замороженное мясо, начинают готовить, а
лобстера скидывают в потайную трубу, по которой он съезжает назад в тот же аквариум. Там лобстер в
изнеможении прислоняется лбом к холодному стеклу и говорит: "ё.. вашу мать, когда ж я сдохну–то!"

Нет крепче тюрьмы, кроме той, которую мы возводим себе сами…в своей голове...



(с)

Она смотрела не на тех…
И разглядеть пыталась душу,
А он - обычный человек,
Которого хотелось слушать.

Молчать, бывало, просто так,
Не предавать себя огласке,
А засыпать в его руках –
Подобно странной чудо-сказке.

Хотелось целовать. Всегда.
Везде. Всего. И беспрестанно…
Хотя, возможно, иногда –
Со стороны смотрелось странно…

Хотелось быть. Лететь. Мечтать.
Писать стихи, дарить открытки…
Всё заново, с ноля начать
И не бояться за ошибки.

Хотелось удивлять, смешить,
Смотреть…какое это счастье!
И как-то просто взять – решить,
Что мы от целого – две части…

Она смотрела…на него
И слушала родные звуки…
Как здорово…жить для того,
Чтоб обнимали эти руки!.


(с)

Просыпаюсь… а ты, будто рядом –
«Здравствуй, солнышко», - шепчешь - «Люблю…»,
Обнимаешь ласкающим взглядом
И целуешь ладошку мою…

Улыбаюсь… и тает сердечко –
Нежно-ласковой песенкой льюсь…
«Я твоей буду, веришь?… навечно!
Я с тобой ничего не боюсь…»

Только ты поскорей возвращайся –
Мне в разлуке не выжить и дня…
Золотистые блёсточки счастья
Привези, мой родной, для меня…

Только ты береги себя, слышишь?...
Нет дороже тебя никого!...
«Ангелочки! Вы солнышка выше!
Умоляю, храните его!…

Хмурым днем и полуденным зноем
Укрывайте крылом от беды…»
Хочешь, я буду рядом с тобою…
Нежным светом далекой звезды?...

Дни промчатся серебряным ветром…
И тогда… в сентябре золотом
Ты вернешься хрустальным рассветом,
Чтобы счастьем наполнить мой дом…

Обниму тебя ласковой песней…
Отпущу в небо светлую грусть –
«Здравствуй, солнышко, снова мы вместе…» -
…и щекою к ладоням прижмусь…


(с)

Так, давай поговорим честно...
Не кури — и без того тошно...
Сердце щемит, аж дышать тесно...
Я сегодня ухожу...Можно?

Нет, другого нет... Поверь, правда...
Дай-ка тоже закурю — нервы...
Я, наверное, уйду завтра...
Если хочешь, назови стервой.

Я тебя еще люблю, странно...
И чего так на душе скверно...
Привязалась я, как лист банный,
С чепухой своей опять, верно?

Сделай кофе — соберусь с силой...
И на что-нибудь решусь, может...
И откуда ты такой милый?
И чего меня печаль гложет?

В первый раз со мной такой случай...
Чуть от слез ни затряслись губы...
Поцелуй и обними лучше...
Да куда ж я от тебя, глупый...


(с)