Мы держимся, чтоб вслух произнести: прости, реальность, прошлое, прости, вас больше никогда не существует. Приходит север, расстановка сил - заливы, сосны, в сумерках висит луна и смотрит на меня живую. Вокруг все камень - мрамор и гранит, и этот камень больше говорит, чем сотни ртов, оставленных на откуп пустым словам /в которых правды нет/, чужим местам /останься, сдай билет, иди к воде - волна, весло и лодка/. Вокруг все путь, и в нем все больше нас, мы держимся - рассудка, платных трасс, приличий, смысла, правил, обещаний. Но что мы сможем небу рассказать, когда придёт пора смотреть в глаза, когда на выход позовут с вещами? Что мы успеем, Свет мой, что спасём? Ответ, который не произнесен, где ты живой, и я с тобой - живая.
Нас снова настигают города - вчера, сегодня, завтра, никогда.
Над головой проходят провода, как рельсы для небесного трамвая.


(с) Кот Басё Светлана Лаврентьева

Счастье моё засыпает под клетчатым пледом —
Звёздные тропы на небе сложились в узор.
Милая! Пусть твои грёзы наполнятся светом,
Я буду рядом, родная, беречь этот сон.

Выйду на улицу — ветер подарит мне крылья,
Птицею с ним я помчусь до широкой реки.
...На берегу жёлтым облаком молится ива,
Влажные травы мои укрывают шаги.

Сяду я рядом с рекой, да зажгу тихо свечи,
Песню свою заведу на известный мотив.
...Эта печаль нежным танцем наполнила вечер,
Все мои слёзы и тайную боль поглотив.

...Снова, как тысячи раз до сегодняшней даты,
Буря начнётся в реке между двух берегов.
Падают звёзды в листву, ночь чернее агата,
Но неизменна защита моя и любовь.

...Утро потерянно тает в ромашек букете,
Я заблудилась в тревожном тепле наших встреч.
...Радость моя улыбается мне на рассвете,
Милая! Я обещаю тебя уберечь.




© Тань Жучкова

забывают лица, слова и даты,
но живёт веками один сюжет:
не забыть того, кто тебя когда-то
так и не сумел полюбить в ответ.

псом, как маяковский глядел на лилю,
на тебя никто не поднимет глаз.
скольких на вокзалах мы проводили,
сколько их не вспомнит потом о нас.

ах, чтоб им смеялось, жилось и пелось,
незабудкам наших больных сердец.
чтоб у них в ладонях другие грелись,
чтоб не возвращаться им всем вконец.

наливай креплёного, будем пьяны,
ведь чем горше в горле, тем песнь верней.
пей до дна и сразу, целуй же рьяно,
утро будет вечера мудреней.

всякий здесь рождается эмигрантом
с этой детской жаждою к чудесам,
что ни загадаешь под бой курантов —
разбираться с этим ты будешь сам.

всякий, кто рождён тут, судьбой обижен,
всякий выдыхает одно в ночи:
«ну прошу, люби же, прошу, люби же!
ну прошу, пожалуйста, не молчи».

сколько ещё будет в нас грустных песен,
сколько ещё будет тоски хмельной.
но пока наш мир так безбожно тесен,
мы не раз вернёмся к себе домой.


© Ок Мельникова

слушай, тут все говорят про осень, ну и я расскажу про осень:
меня третий год непонятно зачем болтает, куда-то всё время носит,
я смертельно завидую тем, кто обладает такой вот внутренней осью,
что они производят молчание, и молчанием этим грубят,
словно их абсолютно не парит, что их кто-то бросит,
кто-то выключит их из себя.

а такие как я — производят улыбки, шутки, слова, гримасы,
чтобы выжить, чтобы справиться с этой космической массой
пустоты; в этом деле каждый из нас стал асом,
и давно ничего не боится —
просто видит еще в начале конец рассказа,
и от боли в глазах двоится.

у меня тут случилось такое лето, но лето — спето,
все, что греет сейчас нутро — лишь бесчетная сигарета,
с каждым днем в этом городе — меньше света,
и все чаще мерзнут ступни и руки,
так и тянет спросить: «а что на тебе надето,
чтоб спастись от холода? а от скуки?».

так и тянет всё бросить и перестать бороться,
отыскать что-нибудь, чем бы стоило уколоться,
и залечь в квартире, будто на дне колодца —
заниматься с тобою сексом, любовью, счастьем —
а не шпарить по городу иноходцем,
разрываясь на мелкие части.

понимаешь, осень меня загоняет в жесткие рамки,
мне же раньше казалось, немного удачи — и сразу в дамки,
мое имяфамилие будет в самом верху программки —
кто там дальше играет, всем будет неинтересно,
только я вот тащу эту жизнь, и уже натирают лямки,
и все чаще бывает пресно.

слушай, тут все говорят про осень, будто она наступила внезапно,
словно не те же случились даты, ненастье, запах,
что год назад — а я сижу, мечтаю: восток ли, запад,
юг или север, слова лепестками бросаю
на ветер — загадывая, что, мол, в каком-нибудь завтра

я всё-таки не угасаю.





(с) Алекс Микеров

Говорят, в Тихий город дорога, как сон, быстра,
Но пройти её с честью не всем суждено до края.
Этот путь выбрал Вас зимним вечером, мистер А -
И земное кино между кадрами замирает.

Черный плащ да волшебная палочка - первый шаг
По заснеженным улицам Лондона в тусклом свете.
В Тихом городе после заката легко дышать -
Говорят, там свободой и верностью пахнет ветер.

Тихий Город встречает безмолвием Вашу тень,
Разноцветное солнце сияет в холодном небе.
Здесь с начала веков нет преград: ни замков, ни стен,
А молчание — мысли, слова, звездный дождь и время.

...А в театре на Тихом бульваре цветные сны
И картины из прошлого склеены в киноленту.
Старый Лондон, и смог, и любовь посреди войны...
Мистер А, Вы ведь помните, было когда-то это?

Мистер А. вспоминает заливистый рыжий смех,
Запах лилий и бой за свободу у синей ивы.
...И ему здесь подвластно сразить и тоску, и смерть.
Он выходит на сцену, как некогда в старом мире,

И тогда замедляется времени грустный ход.
...Он родился сегодня и умер на этой сцене.

...Тихий город взрывается тысячей тысяч нот,
Когда мистеру А. рукоплещут немые тени.

В сонный вечер, закутавшись в плащ, он в театр идёт,
Каждый раз, как в последний, пред залом горит - и гибнет.

...Мистер А, если город в молчании оживёт,
У него будут Ваши голос, душа и имя.




© Тань Жучкова

И снова Персеиды, говорят, который год об этом говорят, они над каждым августом горят - не звукоряд, но огненные знаки. И в августе - который год подряд - восторженными полнится отряд, как будто не дожить до сентября, великого падения не зная. И каждый ждет, что дождь изменит все, что звездопад вернется и спасет, янтарный мед из поднебесных сот - мерцающие медленные капли. Равнинный житель, горный новосел - гадают, что им небо принесет, и млечное вращают колесо и к метеорам тянутся руками. Шумит река, и каждый строит плот, что время наконец переплывет, но, мысленно орудуя веслом, в течение идет, боится бури.

И снова Персеиды- повезло, летит на землю битое стекло,
небесный Пес отряхивает блох, Хозяин усмехается и курит.


© Кот Басё Светлана Лаврентьева

По солнечным квадратам на полу, по шторам, чашкам, зеркалу, стеклу вслед за лучом, опережая луч, проходит взгляд, детали отмечая. Колдунство, волшебство, шаманский трюк - наш Кормчий к нам заглядывает в трюм, ты рядом спишь, а я с ним говорю - и крылья вырастают за плечами. Я говорю о том, как нежно быть, ценить, беречь и принимать любым, вот наша лодка, видишь, вот наш быт, мы ничего, играя, не разбили. Переходить на сторону добра - знакомая и древняя игра, когда из утра сложится вчера, он вспомнит там, о чем мы говорили. По солнечным квадратам на полу /ты рядом спишь, /опережая луч/ проходит взгляд /хвала его теплу/ детали, лица, солнце на подушке.

Мы будем осторожны и нежны, и суждены, и Кормчему нужны - и слушаться, и попусту не ныть, и руки мыть, и не ломать игрушки.


© Кот Басё Светлана Лаврентьева

Отпускай. Позволь человеку быть кем-то кроме зеркала твоей любви - тем паче, что так оно и есть. Растворяться в любимом - редкий талант и редкостное проклятие. Будь собой, будь достойным, забудь о страхе - однажды он все равно не вернется. Но не сегодня.


(с) Ника Батхен

моя девочка, в этом черничном небе не стало звёзд. кто-то съел их огромной ложкой, и мне не спится. я увёз бы тебя на мопеде считать стрекоз, есть пирог с абрикосами кислыми и корицей. здесь подсолнухи ярко-рыжие, словно Ван Гог писал, и крапива такая жгучая вдоль забора. я рубашку тебе по ночам из неё вязал для защиты от каждого ледяного взора, от потерь бесконечных, предательства и простуд. я хочу затеряться с тобой ото всех в колдовской глуши и смотреть, как цветёт малахитовый старый пруд, как у берега спорят пушистые камыши.

я браслет из кувшинок надену тебе на запястье и в туман превращу над полями холодный воздух.

лето как обретённая вера в земное счастье,
как призыв бескорыстно любить джемовые звёзды.

быть счастливым, поверь, никогда, никогда не поздно.



© Анна Сеничева

А с возрастом становится плевать
На то, что столько боли за плечами.
Все чаще холодна моя кровать,
Все реже этот факт меня печалит.

А с возрастом давление извне
Становится не бременем, а ватой.
Все легче отвечать кому-то нет,
И после не считаться виноватой.

А с возрастом выводится на ноль
Баланс минут прощаний и приветов.
Дороже пиджаки и алкоголь,
Дешевле неуместные советы.

Я больше не участвую в борьбе
За чье-то одобрение, умнею.

Мне хочется понравится себе.

Но это, к сожалению,

Труднее.


© Лисёнкова

Как узнать твоего человека - просто. Ты пойдешь навстречу и столкнешься с ним посередине дороги. Он не знал. Ты не звал. Вы нашлись. И куда б вы ни двигались раньше, вам теперь по пути.

(с) Ника Батхен

А счастье могло сбыться, казалось чего проще.
Была у меня птица, жила у реки в роще.
Дарила зимой лето, просилась в мою клетку,
А я все бродил где-то и птиц приручал редких.

Насильно не стать милой, не вытерпев злой доли,
Она собрала силы и в небе нашла волю.
Крылатой любви жрицу вернуть не в моей власти.
И не велика птица - да нет без нее счастья.

И судят меня строго, что зря извожу душу,
Что птиц в небесах много, и песни у них лучше.
В чужие смотрю лица, ищу по всему свету.
Была у меня птица - дарила зимой лето.





(c) Яна Симон

Все люди на свете делятся на две категории. С первыми легко, как легко и без них. Со вторыми очень сложно, но жить без них невозможно совсем.

(с) Эрнест Хемингуэй

Было море, было небо, были корабли. Белый парус — белый лебедь, клином от земли. Было солнце, бури были, были сотни миль, а теперь мы — всё, приплыли, вот звенящий штиль. Было небо, были звёзды — и парад планет. Были карты, были вёсла, а теперь их нет. Компас был, штурвал и ветер, дувший в паруса. А теперь на целом свете некому спасать.

У кормы волна играла, вместо крыш и стен были рифы, были скалы, даже вой сирен. К мачте — крепко, крепче, крепче, чтоб не убежать. Пах прибоем каждый вечер, боль ещё свежа. Были волны, били плетью, резали борты. А теперь на целом свете не найти воды.

Днём с огнём воды не сыщешь, сколько не кричи. Вместо стен и вместо крыши — шифер, кирпичи. Вместо звёзд — сплошные тучи, неба не видать. Было раньше, было лучше, где теперь вода? Ром с куском сухого хлеба, дом родной вдали. Было море, было небо, были корабли. Ветер был — была свобода: волны были в грудь, волны выше небосвода, прямо в Млечный Путь.

А теперь — и штиль, и суша, вёсла надломив, мы спасаем наши души от себя самих, но спасенья нет отныне, друг ли, враг ли, брат... Всё теперь — одна пустыня, выгоревший ад. Что ты тут уже не делай, сколько ни моли —

Смерть песком заносит белым
наши корабли.


© Дарёна Хэйл

Отпускайте идиотов и клоунов из своей жизни.
Цирк должен гастролировать!

(с) Ф. Раневская

Есть у меня один друг - он смелый,
С чувственным сердцем, красив и светел.
У нас с ним все строго и только по делу:
Мы слов не бросаем напрасно - мы дети.

Он прячет секреты мои, как конфеты
От папы-дантиста скрывает мальчишка.
И я не предам и он чувствует это,
Поэтому тоже доверчивый слишком.

Я прятки люблю.
А вернее мы оба
Скрываем друг друга от глаз посторонних.
И если спрошу:
- ты со мной?
Он:
- ещё бы!
Воскликнет, смеясь и добавит:
- сегодня?!

Не спросит о лишнем, не будет жестоким,
Не станет меня осуждать за ошибку.
Еще мне известно: на случай тревоги
Моей, он в запасе имеет улыбку.

Он честен со мной. И не требует много -
Быть рядом душой.
Это просто - поверьте!
Ведь,у нас все по делу и все очень строго:
Мы чувств не боимся - мы все-таки дети.






(с) Ах Астахова

Все чувства могут привести к любви, к страсти, все: ненависть, сожаление, равнодушие, благоговение, дружба, страх, — даже презрение.

Да, все чувства… исключая одного: благодарности.

Благодарность — долг; всякий честный человек плотит свои долги… но любовь — не деньги.

(с) И.С. Тургенев

определив, что жизнь – игра,
а чувства нежные – морока,
не отдавай своё вчера
нелёгкой памяти до срока.
на человека ты похож
по слову кодекса простого:
пока руками правит дрожь
касаний тысячевольтовых
ты жив! ты нежен! ты любим
в сетях земного притяженья.

а к сроку воспаришь над ним
на расстояние сажени,
и станешь легче лепестка,
взмывая с каждым мигом выше,
когда пойдёшь по облакам,
искать любимых и любивших…





© Ник Туманов

у осени правило: сбросив листву,
уйти по морозцу в холодное завтра.
а ты рассуждаешь: покуда живу,
никто не прогонит с подмостков театра.
из женщин, в чьи жизни входил ты на час,
припомнишь не многих, кивая при встрече.
касаясь неловко чьего-то плеча,
ты знаешь: и эту побаловать нечем.
ни друга, ни брата, ни сына, ни сил,
по жизни не первый и даже не сотый.

скажи мне, чего ж ты у бога просил,
когда прибегал к нему юным босотой?





© Ник Туманов

сколько неотвеченных сообщений назад
мы последний раз по-настоящему говорили?
мне хотелось о многом тебе рассказать,
если б ты спрашивал иногда.
как кругом все твердят, что время
однажды вылечит и спасет,
но чем больше оно идет, тем больней.
как в моих неотправленных сотни писем
тебе
ежедневных, глупых, простых
в них мы с тобой обо всем говорим
только в них.
как до сих пор мне кажется, что ты здесь
обнимаешь ночами, держишь за руку в тишине.
как я вижу похожих прохожих в толпе,
но это всегда не ты.
как постоянно отчаянно хочется позвонить,
но руки тянутся на отбой.
как потом я ищу твой дом
и просто стою
у подъезда.
как я набралась бы смелости вовремя рассказать
о всех своих чувствах, о том, как не хочется отпускать
и как в каждой влюбленной паре теперь
я вижу только вас
больше эта история не про нас.

если б тебе обо всем я могла рассказать
может ты б захотел остаться.






(с) Мария Хмель

Говорят, в Тихий город дорога, как сон, быстра,
Но пройти её с честью не всем суждено до края.
Этот путь выбрал Вас зимним вечером, мистер А -
И земное кино между кадрами замирает.

Черный плащ да волшебная палочка - первый шаг
По заснеженным улицам Лондона в тусклом свете.
В Тихом городе после заката легко дышать -
Говорят, там свободой и верностью пахнет ветер.

Тихий Город встречает безмолвием Вашу тень,
Разноцветное солнце сияет в холодном небе.
Здесь с начала веков нет преград: ни замков, ни стен,
А молчание — мысли, слова, звездный дождь и время.

...А в театре на Тихом бульваре цветные сны
И картины из прошлого склеены в киноленту.
Старый Лондон, и смог, и любовь посреди войны...
Мистер А, Вы ведь помните, было когда-то это?

Мистер А. вспоминает заливистый рыжий смех,
Запах лилий и бой за свободу у синей ивы.
...И ему здесь подвластно сразить и тоску, и смерть.
Он выходит на сцену, как некогда в старом мире,

И тогда замедляется времени грустный ход.
...Он родился сегодня и умер на этой сцене.

...Тихий город взрывается тысячей тысяч нот,
Когда мистеру А. рукоплещут немые тени.

В сонный вечер, закутавшись в плащ, он в театр идёт,
Каждый раз, как в последний, пред залом горит - и гибнет.

...Мистер А, если город в молчании оживёт,
У него будут Ваши голос, душа и имя.






(с) Татьяна Жучкова

Входит в город твой медленный караван —
к сердцу замка дорога твоя течёт.

Ты так долго для стражи искал слова, что их точно осталось наперечет.
Ты ругался с богами песчаных бурь, пил дыхание самой незлой зари, чтобы я на краю замирала "будь, я сама стану с вечностью говорить". Что ты помнил в пути про мое лицо? Сколько чувствовал тяжесть меня в шагах? Я два раза успела надеть кольцо, ты бы мог стать мне братом, отцом, ловцом песен юга, что город тебе слагал.

Что я знала, глядя, как длится год, как в песках пустыни танцует смерть — только имя твоё из Восточных гор, только твой серебристый и мягкий смех. Что ты пил, чем ты клялся, с кем воевал — из-за горных вершин не несла молва. Я носила кольцо и была права, без вестей: пировал ли ты, выживал — потому что нет веры чужим словам.

Ты проходишь по рынку, ведёшь детей, смех которых, как твой, серебрист и чист. Но они не мои, я рожу не тех, на плечах у них будут его плащи. Не тоска по дороге у них в сердцах, не твоё одиночество без конца, а любовь бесконечная — ей мерцать рядом с тем, кто берег меня до конца.

Ты идёшь посмотреться в мои глаза — сколько в них из того, что запомнил ты. Эхом прошлого полнится тронный зал, опускаясь, скрипят над рекой мосты. Сколько жизней Восток твой сгорал огнём, сколько глупостей с губ твоих сорвалось. Ты принёс мне так мало горячих слов, что же в эти края тебя позвало, если все, что ты скажешь, со мной сбылось
не в тебе, а в нем.




© Лина Сальникова

что сказать тебе, верный? у августа в узелке — горный воздух и тайны, не узнанные никем, капля моря в кулоне, отмель и моряки ловят в сети приплывшую осень и огоньки.

что с нас брать, мой свободный? мы счастливы и вольны подхватить свое солнце с бегущей в ладонь волны. заводить свое сердце, настраиваться на такт, жить у склона небесного, пальцы переплетать.

кто в нас август переключает, как светофор, — дым зеленых вершин, кнопка «выключить телефон»... сеть рыбацкая ловит осень, горят огни, и покой вековой ни измерить, ни объяснить.

что сказать тебе, названый мой, что тебе сказать? у небесной зари догорает огонь в глазах, у морского бога — август на языке, наши тайны, еще не узнанные никем.





© Лина Сальникова

Все должно быть тише тихого - только так. И ни слова о том, какой здесь ангел или мудак, ни скриншотов, ни фотографий, ни смс. Всех, кто дорог, - храни в покое, во тьме, в уме. Не показывай миру лишнего - мир упрям, он потребует то, о чем ему говорят, он разделит с тобой твое счастье, твою беду, а потом будет поздно - и важного не найдут. Есть закон притяжения - мысли, людей и дни мир в себя впитает, запомнит и сохранит, растворит в себе соль земную, любовь и боль - что ты будешь делать, что заберешь с собой? Все должно быть тихо, мой Свет, ни в одном окне не оставь огня для тех, кого рядом нет, для льстецов, страдальцев, фолловеров, ловкачей.
Все должно быть тише тихого. Ты ничей.


© Кот Басё Светлана Лаврентьева

"Мне нравится, что Вы больны не мной," —
Цветаева писала строки Минцу.
Ей быть не суждено его женой,
Ему не стать её прекрасным принцем.

Мне нравится, что Вы больны не мной...
Как много в этой фразе сладкой боли.
Как странно не дышать своей весной,
Покорно привыкая к новой роли.

Смириться, не приняв победный бой, —
Таков сюжет лиричных грустных песен...

Меня же факт, что Вы больны не мной

Чертовски, дико, до усрачки

Бесит!


© Лисёнкова