Помню, как ты появилась.
Словно из ниоткуда.
Твое одиночество билось,
Ища хоть кусочек чуда.

Ночь. Ты не спишь. Мне не спится.
И до утра в Интернете.
Многое может случится,
Если попасть в эти сети.

Я тебя не забуду.
Знаешь, я так устроен.
Если я стал чьим-то чудом –
Значит, нас уже двое.

Всё это стерто в дыры.
Время летит, как поезд.
Но ты – не одна в этом мире.
Нас с тобой, всё-таки двое.



Одинокое Соло

она играла роль
счастливой и внимательной
умной, доброй, замечательной
примерной девочки лет шестнадцати,
которая ни разу в жизни с отчаянием не ревела
и только иногда завязывала бантики
и одевала гольфики белые-белые
***
она играла роль
….в руках кисти и краски
…………………………..красные, желтые
………………………………………….….разные
и всем казалось,
что вот идет девочка из какой то сказки
закрасила очки розовым
…………………………..и
…………………………….улыбается...
……………………………............./мается/
никто не догадается,
................что сердце ее сжимается

…………………………………от маски...
на границе усталости
она слушала в трубке гудки
……………………«ты… ты… ты…»
и ее дни бороздами в душе оставаясь
были пусты
как серое небо без звезд и луны…
***
она играла роль
ангела без крыльев
/крылья были давно оторваны/
а глупая душа растерзана на помойке воронами
и правильно
не надо было искать алмазы
………………………………….в грязи
их нет, как нет на небе звезд
и нет какой-нибудь волшебной мази
чтобы излечить ангела
что поет внутри неё грустные песни
о том, что когда-нибудь они будут в месте
прекрасном
………….как рай
…./\………………….или даже чудесней….
..../..\.........../\
_/….\../\..../...\________/\..../\_________/\____________
…….\/…\/………………\/

но ничего, кроме звука «пи-и-и-и-и-и-и-иииииииии»
и вспышки белого света
***

Девочка…
….девочка…
тебе так тесно
в этом замкнутом мире
……………не волнуйся…
…………………..и помни
……..отрастут твои крылья.
………………а знаешь, на Крещенье
……………………..в городе северном
…………………………..распустилась верба
…………чем тебе не привет с неба?
…………………Смотри…
зажигаю я звезды:
«раз…
….два….
……..…три!»

......................._/|_
......................>,"<
......._/|_
......>,"<
._/|_
>,"<
._/|_
>,"<
........._/|_
........>,"<
................._/|_
................>,"<

и…
стало
…..чуть-чуть
……………..но
………………..светлее…

тлею
под взглядом твоим
до смешного серьезным
………………………и злым
Не злись, не души свое сердце слезами
……………………….оно у тебя доброе…
когда-нибудь ты станешь мамой
я знаю
………/мечтаю/
увидеть тебя в ~ этой ~ роли
Девочка…
…….девочка…
………мне досталось
......................................так много боли
…………………………………………
не надо боле…
……………………………………………….
….……………….../\...................../\
_______/\___.../\__/..\....../\_____/…\......../\___
…..………….\/………\../……………\..../
…..……………………\/………………\/

и… будь собою…





Колдун Я

Я и не знаю, но верю – ты все же придешь...
Ты опоздаешь, наверное, лет на пятнадцать...
Я пуповинный ношу амулет. Он шевелится в дождь...
Только тебе говорю. А другим я стеснюсь признаться.
Я и не помню...


Диана Балыко

Я и не помню, зачем это все продолжалось.
Просто, наверно, усталыми были глаза
И привлекательна родинка – сущая малость...
Мама всегда говорила:
-- Не стоит пить воду с лица...
Я и не помню...



Диана Балыко

-- Хочешь, тебе подарю Париж --
Сакрекер и Монмартр в одном флаконе?
-- Поцелуй меня просто крепче, малыш.
Ниже.
-- Хочешь?..
-- Давай утонем
В наших ласках хотя бы на дЕнь,
На полдня...
-- Не торгуйся! И жизни с тобою мало!
-- Неужели ты вправду любишь меня?
-- Ты нужна мне... А я?
...промолчала...


Диана Балыко

Прокурор суров:
-- Преступление тяжкое –
Гордыня при попытке убить любовь.
-- Огромную…
-- …Искреннюю…
-- …и настоящую, --
У присяжных в жилах застыла кровь.

-- Особо тяжкое. При отягчающих -
Была нетрезвой и в декольте…
-- А пела как…
-- Танцевала отчаянно…
-- Вела вызывающе.
-- И целовалась везде!

У пострадавшего - стыд да хлопоты.
Вместе с женой подавал он иск.
В зале суда им за смелость хлопали
И венерический всякий риск…

Смягчающих не было – платье с вырезом,
Губы с блеском, стрелки у глаз.
-- И ведь флиртовала!
-- Дерзила!
-- С вызовом!

Отпечатки пальцев. Профиль. Анфас.

Ослепили вспышки. Газетчики бросились
В утренний номер строчить статьи.
И обсуждать:
-- Иллюстрировать профилем?
-- В глаза бесстыжие не смотри!
Будет без фото. Ведь кошка драная…
Алые губы. Бесовский вид.
У нас государственное издание!
А тут про…стите… сама Лилит…

-- А срок какой?
-- Десять лет в усиленном.
Но без надежды. Без права петь.
Без переписки.
-- Она осилит ли?
-- Все просто: выжить иль умереть.

Не повинилась, распустила волосы,
В последнем слове не смочила слезой платок.
Просто встала. Зал замер. Глубоким голосом:
-- Разрешите сделать один звонок.



Диана Балыко

Бог тогда был твоим телом, розовым от весны,
блеском и пергидролем твоих волос,
когда в гараже на диване времен гражданской войны
мы занимались любовью и слушали Doors.

На полках прямо над нами стоял бензин,
вдали громыхал город, бедняга Моррисон пел,
сломанными ногтями, красными, как гренадин,
ты вновь давала мне шпоры, и старый диван скрипел.

Бог тогда был твоей кожей, горел огнем,
яблочной веял порошей, грибным дождем,
а нам казалось, что боги мы сами, что смерти нет,
и в щели между листами врывался свет.

Я был тогда твоей целью,
я был тогда твоей тенью,
родинкою на теле,
смородиною в горсти,
но двадцать лет пролетели,
и сорок лет пролетели,
и с Джимом на самом деле
теперь нам не по пути.

Где мы теперь, берегиня –
кончается ностальгия,
и в ночь устремляется зренье
обрывком глазного дна,
и слышно утробное пенье
Вивекананды Свами
и разрушается память,
и дальше пойдешь сама.


Дмитрий Мельников

Я буду твоим бойфрендом,
я буду твоим геймбоем
в бэтмановском победном
плаще с кровавым подбоем,

я буду твоим мультяшным,
я буду твоим богемным,
как хлеб наш насущный даждь нам
я буду благословенным.

Я буду твоей надеждой,
твоей Гренадой и Ко,
сладким орешком кешью
под розовым языком.

Я буду храбрым солдатом,
героем твоих ночей,
но когда я стану заплатой
на новой одежде твоей

и когда ты вернешься в Египет
служить своей госпоже –
вечный ледниковый период
наступит в моей душе.



Дмитрий Мельников

Не оставляй меня сейчас,

пока любить не разучилась,

Пока из плена рук и глаз

спасенья нет, приму, как милость,

Небрежность жестов, взгляд чужой

и вежливость, уж лучше плаха!

Не оставляй, пока еще

висит в шкафу твоя рубаха.

Пока на фото мы вдвоем

смеемся на краю разрыва,

Пока мы вместе кофе пьем,

пока на даче зреют сливы.

Но ты уходишь, и пустяк,

что глаз моих коснулась осень.

Влюбленных женщин, как собак,

отстреливать, когда их бросят!

Чтоб не наделали беды,

чтоб месть не стала страшной маской,

Чтоб без любви, как без воды,

не дохнуть под ресничной краской.

Не говори дешевых фраз,

и одиночество не празднуй,

Не оставляй меня сейчас,

пока я не готова к казни…



Ирина Барабаш

Вот и прожили врозь три месяца…
Шар земной не сошел с оси,
И, как прежде, планета вертится,
Но уже из последних сил.



Мир не рухнул, и мы живехоньки,
Хоть, казалось, не пережить…
Только плохо мне, невозможно мне,
Без тебя ни петь и не пить



Из чужих губ росу прохладную,
И слова, им твоими б быть!
И, что плохо мне, это ладно бы,
Никого не хочу любить…




В марте снег валит, хлопья - птицами,
Не пускает тебя ко мне,
Видно заново надо родиться,
Чтоб желанною стать тебе.




Ни звонка, ни письма, ни весточки,
Лишь во снах ты, ни наяву,
А ведь было, ходила в невестах я,
Страшно... без тебя и… живу…



Ирина Барабаш

люди с таким пронзительным взглядом не могут плакать,
люди с такими глазами продали душу.
звать и молиться беззвучно, взлетать и падать -
все, что умеют и делают это лучше,
чем каскадеры, прошедшие трюки жизни.
дело - в глазах. Отразивших все отзвуки страсти.
люди с пронзительным взглядом настойчиво ищут
сами себя, находясь в трех минутах от счастья.



Елена Глазева

Я ей говорю: осторожней на поворотах,
Другая мне нравиться, слышишь? В ответ - ни звука.
Она все раскладывает мысли мои по сотам
И еле заметно кладет на плечо мне руку.

Я ей напишу: запомни, я - взрослый мальчик,
Моя жизнь - рулетка, а взгляд - холостой лишь выстрел.
Она улыбнется, прочтет и подумает - мол, обманщик.
И будет права, черт возьми! Эта истина - выше истин.

Я ей закричу: уходи, ну зачем ты пришла, возникла
Откуда? Разрушила мир мой, оставив мне только ветер!
Другая (вот та!) - ушла бы, рыдала, поникла,
А эта смеется заливисто так, как смеются дети.

Я ей прошепчу: мне нужен лишь тот, кто нужен.
Мадам, ну давайте мы все же не будем в ответе
За тех, кого по... Она мне - ты, верно, простужен
И шарф поправляет.

Нет ближе ее на свете.


Елена Глазева

Совершенно точно: ему не пятнадцать и даже не двадцать пять,
В его годы - не сидеть и чего-то ждать, а вставать и дальше бежать,
В его жизни место до-соль-фа или ля-минор, а не фа-диез,
Там где он проходит - случается город невест.

Совершенно точно: его глаза - это два огня,
Что горят призывно и шепчут, меня маня.
На его руках покоится вся колыбель миров,
Только он к такому сейчас совсем не готов

Совершенно точно, он это сам повторял в бреду.
Только я по острому краю все равно до него дойду,
Потому что его душа - обнаженный ад, киловатты бед,
Потому что он - моя тьма и, быть может, я его свет.

Совершенно точно - я с ним сумасшедше-больна, безнадежно слепа
(и о чем тогда думала моя непутевая голова?)
Я ж его ни спасти, ни убить не смогу, черт меня подери!
Так и буду стоять у открытой настежь входной двери.

Совершенно точно: он просто мной выдуман, зуб даю.
Мы вот так стоим и качаемся с ним вдвоем на одном краю.
Я себя-то порой удержать не могу, да и он - чужак.
Совершенно точно мы с ним сорвемся вдвоем...

И да будет так!


Елена Глазева

Мне этой пытки просто не снести!
Как жутко лишь губами улыбаться.
И слово окаянное «прости»
Уже готово с языка сорваться!

Как много их, прекрасных и смешных,
Задиристых, порой - обидно-колких.
Но это слово, как удар под дых,
Как боль, как в ногти вбитые иголки.

«Прости…» - мой голос дрогнул и затих…
И вижу сквозь повисшее молчанье
За этим словом и в глазах твоих,
Нет, не прощение ….Отчаянье!



Лариса Самойлова Шабуня

Рыжий, солнечный клоун по имени Счастье
Раздавал, как конфеты, частички огромной души.
Нос картошкой, колпак и охапка шаров на запястье…
Ты любил малышей! Понимал, веселил и смешил.

Каждый вечер аншлаг! Блеск огней! Ты опять на манеже.
Фейерверком – веселье, чудесный каскад виражей!
Сколько лет пронеслось, ты остался таким же, как прежде –
Жизнь, и ту отдавая в ладошки смешных малышей.

Плеск оваций! Цветы! Ты склоняешь нелепую спину…
А потом, не играя привычно-шутливую роль,
Ты несёшь те цветы на могилу к погибшему сыну.
Старый клоун-циркач с устрашающим именем Боль.



Лариса Самойлова Шабуня

В Америке сейчас утро. В Австралии сейчас лето. Кто-то сейчас счастлив...


(с)

Надену красное.. Из вазы на столе
Достану розу. Приколю заколкой.
Станцуем танго? Танго на стекле!
Станцуем на бутылочных осколках?

В окно стучится дождик мотыльком,
В ночи грустит о чём-то безответно…
Станцуем танго? Танго босиком –
На красном шёлке крови не заметно.

Как страстно манит вскинутая бровь,
И сердца стук закладывает уши.
Станцуем танго? Лучше ноги - в кровь,
Чем без конца друг другу резать души!



Лариса Самойлова Шабуня

Вспоминать, но реже, не по звонку
Заскучавшей боли, уподобляя
Сердце раненому зверьку, -
Так до воя можно дойти, до лая,
Так дичают, всякий теряя стыд
Оттого, что пахнет полынью донник,
Оттого, что эта земля стоит
Не на трех китах, а на двух ладонях...



Сергей Шестаков

Неуклюжие улицы прячут простуженный нос
Под обрывки осенних, никем не прочитанных писем.
И чихающий город замёрзшими пальцами стиснул
Даль своих горизонтов.
Мой зонтик
Прохладой сырою насквозь
Пропитался. И лёгкие душит туман,
Не оставив в них места для запаха мятного чая.
Режет вены ноябрь и продрогшей дворнягой встречает
Апокалипсис года…
Погода
Свою философию ран
Прячет в тучах… в ненастье ста тысяч заноз…
Как художник слепой, я лишён ощущения красок…
Всепрощающий дождь не отмоет тоски. И напрасно
Претендую на выход…
Как тихо
И небо и жизнь под откос
Полетели… Предчувствую сердцем закат
И своё одиночество глупо рифмую с несчастьем…
Я бы выразил осень. Хватило бы слов. Я согласен
Исписать себя насмерть…
Погаснув,
Уже не тревожат мой взгляд
Звёзды в лужах. Огнями смеётся вокзал…
Но не жду никого… и уже ни о ком не жалею…
Просто этот ноябрь превратил мою душу в потерю
И напомнил о лете…
… в которое я опоздал…



Сергей Косинов

дни как игрушки – какие-то слишком мягкие
что за зима такая – сплошные лужи
войны, пожары, сосульки, придурки всякие
ты береги себя – слышишь? – мне это нужно

я так и не знаю, зачем мы тогда случились
из этих нелепых встреч и дождей по крыше
развернутых окон, клавиш, растерянных улиц
и этих несмелых слов – береги себя, слышишь?

а я просто шут - ты будешь опять смеяться
и говорить, что эта любовь - не та
закрыть все окна. забыть. никогда не влюбляться.
спасибо. смайл. ты береги, пожалуйста...


Пьяный Ливень

и некуда было идти, - сгорели дотла глаза,
водители смачно ругались вдогонку матом,
со злостью давили на нервы и тормоза,
но я лишь смотрел – безглазо и виновато
спички крошились в пальцах на дне кармана,
больно, но чёрт с ним, сейчас домой понемножку,
но где-то в стране, такой далёкой и странной
женщина чья-то впустила меня в окошко
и услышав всё, что случилось, по первым нотам,
предложила чаю, совсем позабыв про сахар,
и просто сказала – что ты, не надо, что ты,
падать – это не страшно, зачем же плакать...
мы говорили всю долгую ночь до утра
о суммах и разностях, детях, стихах и прозе,
о том, что у них опять война и жара,
а у нас третий день совсем по-летнему грозы
о том, что она неожиданно любит ливни
и даже как-то пыталась однажды ночью
списать их с неба чернилами очень синими
жаль, что в наследство достался ужасный почерк
о том, что я из немногих умалишенных,
для которых любовь и верность - одно и то же
посмотрела задумчиво и слегка отрешённо
и просто сказала: знаете, мы похожи
давайте завтра снова встретимся с вами

и, улыбаясь, тихонько закрыла ставни



Пьяный Ливень