Давай попробуем просто сбыться - шоссе, небесною чернотой.
Вот в свете фар задрожат частицы дорожной пыли. Глуша мотор,
простор глотнув до глухих вибраций в груди, до пьяного волшебства,
сплетаться пальцами, целоваться, вдыхать - и заново целовать.

Сейчас под ребрами ноет глухо, ноябрь холоден, пуст и груб.
Разбить часы, слышать мир вполуха, идти к любви, разрывая круг
привычных будней, чужих историй, нажав однажды на тормоза.
Давай сбываться рассветным морем в невольно встретившихся глазах.

Устав терять, отрывать страницы, сжигать все письма и номера,
давай попробуем просто сбыться, хоть ненадолго, хотя бы раз.
Шагнем - дрожь в пальцах, на сердце осень - у края выдохнем: "Красота!"

Чтоб время, падая, билось оземь, умея нашим однажды стать.



© Лина Сальникова

После любви
ты бываешь похожа
на бабочку после дождя.
А я – на террариум,
в котором только что вымерли
змеи


(с) Карен Джангиров

Что отвечать, когда не придут с вопросом? Кому говорить о том, что и знать не стоит? У меня тут январь, морозы, метель, заносы, время настоящее и простое. Нас осталось двое, один из нас мал и звонок, мы друг за другом пристальнее следим, но я научилась быть сильной, а твой ребенок похож на меня, и это непобедимо. В будущем мы расстанемся с нашим прошлым, забудем, что кому из нас причиталось.

Как это просто закончилось, мой хороший. Будто бы и вовсе не начиналось.


© Кот Басё

В эту ночь в пустоте просыпаются голоса,
тени станут теплее, отчетливей и длинней.

Всё, что ты побеждал когда-нибудь, есть ты сам. Ничего, кроме этого, больше на свете нет.

Средоточие тени и света, смотри же в глубь своей собственной, мифы творящей, живой души.
Ты есть бездна и в бездну упавший рассветный луч. Ты есть узкая света полоска и мрака ширь.
Говори с собой сотней наречий и голосов, потому что крепчаешь в опознанных голосах.

Жизнь - весы, на ладонях твоих только явь и сон.
Лишь тебе и решать, как склоняться таким весам.



© Лина Сальникова

Смотреть кино, где в главной роли – ты
и где с тобой какой-то человек.
Не замечать, что ночь и чай остыл.
Смотреть кино, идущее, как снег.

Смотреть, не отвлекаться, не бежать.
В такие игры не играет трус…
Смотреть кино – как есть огонь с ножа –
и горячо, и необычный вкус.

Смотреть своё кино – про жизнь и смерть,
не суетясь, не отключая звук.
Смотреть, и не бояться досмотреть,
и глаз не опускать. Тем паче – рук.




© Ника Невыразимова

Воспоминаниям о тебе воистину нет конца. Говорят, у тебя там девочка молодая, с фарфоровой маской вместо лица. Говорят, любовь её принимаешь, обнимаешь, целуетесь у крыльца. Только ни она, ни одна другая, до сих пор не заслуживают кольца.
Я пишу по выскобленной привычке, как заученной мантрой плету узор, мы встречаемся взглядом, подходишь лично, но, увы, не клеится разговор. Видно, мертвые чувства болят сильнее, и не надо бы прошлое ворошить. Эта девочка любит тебя, лелеет (ты умеешь баловать и смешить). И я знаю это настолько остро, что становятся пылью и год и два, изо всех дурацких земных вопросов задаёшь ужаснейший: "как дела?". И я гнусь от порывов сухого ветра /ты наверное снишься ей по ночам/...
У тебя в глазах было столько света.
А теперь печаль.


© Хрустальная Марго

Боль сочится лимонным соком из распахнутой настежь души.
Твои ладони не били током. Они мне просто безумно шли.
Молчу как рьяная партизанка, не помню больше ничьих имён.
Пусть меня вывернут наизнанку
они найдут там
одно -
твоё.


© Хрустальная Марго

Я всегда уходил.
Никогда не любил возвращаться.
Ни о чем не жалел,
Как же так получилось, скажи?
Я в плену. И прошу
У тебя разрешения остаться...
В нем хотя бы на жизнь...
На мою непутевую жизнь...


© Дмитрий Лукьянец

давай просто - смотреть в окно,
чтобы солнце заставило щуриться,

загадай желание -
и оно
непременно сегодня сбудется.

быть счастливым - не сложно ведь,
так давай улыбаться чаще..

мы проснемся и
захотим улететь,
__________
это счастье.
по-настоящему.


© Глеб Дебольский

мы помиримся. это норма.
завершение всех обид.
"там, где было безумно больно,
ничего уже не болит"(с).

успокоимся..
это странно,
но привыкли к таким вещам..
_______________________
глупо ссориться постоянно?
или глупо
всегда
прощать?


© Глеб Дебольский

В нас всегда есть голод по чьим-то пустым эфирам,
нестерпимая тяга кому-то однажды сниться.

Мы беспомощны перед целой громадой мира, потому нам так важно остаться в его страницах.
Будь на связи, не исчезай для меня с радаров, подавай мне сигналы, на карте пульсируй точкой.

Друг для друга мы можем стать чем-нибудь легендарным.
Вечной азбукой Морзе свободы и одиночеств.



© Лина Сальникова

ты в курсе, что в кармане лента чека,
на шее крестик, в волосах пробор
и говоришь, что знаешь человека?

а я себя не знаю до сих пор.


© Кукла Саша

одиночество - это внутри
засело,
заело,
заклинило.
говорит: "здравствуй"
такому же одиночеству,
а оно отвечает:
"здравствуй,
давай по имени,
без ненужного выканья
и без отчества".

одиночество - в горле,
в слове
звенит и плавится.
не все одиночества
видно на расстоянии -
иногда оно в битом стакане
щербато скалится.
кажется - человек,
на деле -
одно название.

одиночество - в мятых брюках
в петле спущенной,
в любом "и так сойдет",
в каждом "кому есть дело".
одиночество лучше смерти.
конечно, лучше,
но
иногда так тянет
к спасительному пределу.


одиночество - кружка чая
остывшего
на подоконнике
рядом с засохшей геранью,
конфетным фантиком.
люди, конечно, все -
будущие покойники.
одиночество хоронит заживо
быстро,
качественно.


одиночество - снаружи.
часы наручные не идут месяцы -
никто не против
опозданий и неприходов.
никто не злится,
не выговаривает,
не бесится.
никто не рад,
ни "с днем рождения",
ни "с новым годом".

одиночество - залпом пить
книги,
журналы,
любое буквенное,
бумажное.
самому не писать,
потому что писать нечего.
одиночество в каждом "ладно",
"ничего важного".
в любом
"мне есть чем заняться
этим субботним вечером".


одиночество скажет "здравствуй"
такому же. "давай по имени",
"хочешь поесть
сейчас,
послезавтра,
позже?"

можем гулять,
клинья выбивать клиньями.

одиночество лечится быстро,
но очень сложно.


© Кукла Саша

Обжигайся, пока ты можешь идти сквозь пламя, чтобы сгореть.
Раскидывай руки шире, если способен взойти на крест.
Нет ничего невозможного, если ты это прожить решил.
Оставишь это другим, когда в себе не найдешь души,
сил, чтобы это делать, уверенности ступать.
Ну, а пока иди - пусть будет тернистой твоя тропа.
Дай тебе боже силы ошибаться в таких вещах,
чтобы Ему самому захотелось к тебе спуститься и защищать.



© Лина Сальникова

Мир - лебяжий пух, тишина на дне,
от надреза лезвия тонкий шрам.

Ты устал, мой хрупкий - иди ко мне, если вдруг придумалось умирать.
Вот в тебе немного зимы и льда - что с ним делать, когда ты не знаешь как?
Уберечь и холоду не отдать, убаюкать в теплых своих руках.
В них почти материнский живет уют. В них не страшно молчать или говорить.
Хрупкий мой, ты настолько раним и юн, ты не знаешь, кто - там, у тебя внутри.
Это время течет и дает ключи, это время тебя привело ко мне.

Расскажи мне, где больно - и помолчим.
И посмотрим, как мир заплетает снег.



© Лина Сальникова

земля летит по вольтовой дуге,
ломая становой хребет иллюзий.
расчёсывая фистулу на пузе,
на небо одинокий диоген
глядит подслеповато сквозь овал
рассохшейся, давно обжитой бочки…

признайтесь, кто из вас не ревновал,
обнюхивая первые листочки,
к тому, чего давно в помине нет,
а потому желанней и дороже:
кому-то сладкозвучный звон монет,
кому-то чистота девичьей кожи.
так я, себя отлистывая вспять,
ищу свой третий угол где-то между.
но, то ли в треугольнике их пять
то ль мой маршрут умышленно заснежен
сусаниным, решившим в небесах
мой путь непродолжительный итожить,
всё чудится мне: стрелки на часах
как скальпели с меня срезают кожу…

и всё-таки не верь моим снегам,
я тайну доверяю лишь бумаге.
какое счастье – жить по четвергам,
от пятничной свободы в полушаге!





© Ник Туманов

Не играй, если нет раскаленности добела.
Если нечем рискнуть, чтобы что-то приобрести.

Мы, как факелы, можем гаснуть или пылать. Указать другим путь или прочих лишать пути.
Не играй, если страх хоть что-нибудь проиграть станет выше желания вынести из игры
нечто ценное: цепкость памяти, честность ран, ожидание и терпение до поры.

Не играй, если так и не понял: придет тот раз, где так сладко себе отказать и не победить.

Не умеешь, не можешь - не стоит и выбирать.

В остальном правил нет. В добрый путь. И огня - в груди.



© Лина Сальникова

Шли с мечом и с красным маком, шли тропой и без нее, у юродивых и магов под ногой земля гниет. Рассказал однажды кто-то, что привиделось во сне: лось проходит по болоту, а другим дороги нет. Приносили желчь и горечь, иссушали добела. Но держался крепко корень, жизнь алела, плоть росла. Бились с ней, мутили воду, упокоились на дне. Лось проходит по болоту, а другим дороги нет. Обернувшихся – зовите, остальным назначен день. Перед смертью каждый видел отражение в воде. Год по косточкам обглодан – поутру укроет снег. Лось проходит по болоту, а другим дороги нет.

В небо тянется и ранит, то ли будет впереди. Не задерживайся, странник, поскорее проходи. Здесь всевидящее око охраняет наш покой. Высока трава осока, не коснись ее рукой.


© Кот Басё

Кошка пишет тебе письма. Я тебе не пишу - где мне!
У меня в голове - мысли. У меня на уме - деньги.
У меня на руках - дети. У меня на плите - чайник.
Я сама-то на две трети
Чьих-то писем - не отвечаю...

Ну, а с кошки - какой спрос-то? Ей и жить, и писать - просто.
Всех и дел - прилизать шёрстку. Всех и бед на сто лет - горстка.
У неё в голове - песни. У неё на уме - крыши.
И какой-то прохвост рыжий,
Беспородный и бес-
стыжий)...

А вот ты - как и все проффи: у тебя на уме - profit.
В голове твоей и в теле всё в порядке и всё - в деле.
Ты такой же, как я - скорый. Голос - звонок. Шаги - бЫстры.
Не до песен. И не до споров.
И, конечно же, - не до писем..

А над миром - зима...
Снежно.
И пора покупать ёлку.
И на ёлку шары вешать.
И гирлянды снимать с полки...
Время детских чудес зимних.
Каждый верит им хоть немножко...

Знаешь, всё-таки, напиши мне.
Обнимаю тебя.
Кошка.


© Юлия Вергилёва

скучать...

для меня
так последний снег
ложится и тает в апрельских лужах..

скучать.. –
это если сомнений нет,
что кроме тебя,
мне
никто
не нужен.

скучать – это если писать письмо,
закончить.
и сразу писать другое..

скучать – это трудно..,
хороший
мой,

но счастье..
оно
дорогого
стоит.


© Глеб Дебольский

Не сердись, я привык уходить
В книги, в горы и просто в тоску.
Это так же, как мокнуть песку,
Если вдруг начинает дождить.

Ну а мне не понять, не понять,
Для чего улетать журавлям,
Почему провожать не меня
Телефонных звонков кораблям.

От ладьи твоих ласк и от рук
Что-то гонит меня в холода,
Не в свои я сажусь поезда,
И в чужом я ночую порту.

Лучше памяти нить подари --
Голубое окно на заре,
Шeлк палатки у маленьких рек,
А когда я вернусь, отвори,

Отвори мне опять свою дверь.
От разлук стал я вроде добрей,
От тоски, от сырых октябрей...
Отвори и еще раз поверь:

Это был не последний побег,
Сколько их у меня впереди...
Если б я не любил уходить,
Я б не смог возвращаться к тебе.




(c) Арон Крупп

Смотри на всех, кого я придумал,
кого другие, любя, казнят...
Барханы лепит ладонь самума -
так ты придумываешь меня,
так след за следом и слой за слоем,
за словом слово, за гранью - вдох,
так камень бьёт о скалу прибоем,
рельеф скалы облепляет мох,
так на руины ползёт лиана
скрепляя камни, чья участь - прах,
так отступаются слишком рано
и невпопад говорят "пора",
так ловят ветер дырявой сетью,
кидают рукопись в пасть огня...
Ты не увидел и не заметил,
но ты придумываешь меня.
Смотри на этих, чьи судьбы тонки
и как песчинки в руках хрустят.
Они - игрушки в руках ребёнка.
Захочешь правды - найди дитя.


© Петелина Мария

У меня было дерево, вечен град.

Было логово или мирской уют.

Переливы дорог, перекрестье трав и лоскутное сердце, какие шьют
из чудес, возникающих меж людьми. Бесконечных историй таких чудес.
У меня были бездны меня самих, и тебя не хватало им, что ни день.
Волшебство - это, в общем-то, ремесло, если не с кем плоды его разделить.
Ты пришел и от искры зажег тепло, и тепло разлилось вдоль моей земли.
Я горел тобой преданно, я был рад говорить в тебе вновь языком огня.
Чтобы он не сгорал, этот вечный град, чтобы спаивал только с тобой меня.
И теперь мы - причудливый прочный сплав. Опьяняющий штиль высоты - утес
так кладет пик в косматость небесных лап...

...посмотри, скоро дерево расцветет.



© Лина Сальникова

и приходят с усмешкой тайны, а уходят с отметкой зверя.
все мы - клинопись, прочитай нас. все мы - игры в "не верю-верю".
все мы очень любви страшимся: вдруг полюбят нас иллюзорных,
нас, придуманных и пушистых, нас, как новые горизонты?
всем хотеть преподать себя же, как урок или словно порку,
но при этом остаться важным, рассказавшимся и бесспорным.
отстраненным и одиноким, но кому-то бесстыже нужным:
кислород с никотином - в легких, лютый жар - в холода снаружи.
неприкаянными в свободе, быть свободными от приковок.
мы приходим и мы уходим, мы даем, возвращаем слово,
будто это одно и важно, будто это дает учить нас,
слишком трепетных и бумажных, слишком грязных и слишком чистых.
обдирая года, как шкуры, обнажаясь десятком лезвий,
мы всегда для себя - натуры: не написаны - бесполезны.

я сказал себя, и теперь я жду, что ты во мне не случайный.
оставляй во мне коготь зверя, разорвавшего эти тайны.


© Лина Сальникова

Будет вечный итог, финиш теплого декабря.
За отметкой - дожди, землю влагой питает время.

Друг для друга мы те, о которых не говорят - притяжение тел, городов и магнитных стрелок.
Вечный бой на часах, белым шумом поет земля, словно степь одуванчиков, словно седое море.
Мы такие, в которых вечно сердца болят от пьянеющей нежности встреч на таком просторе.
Это вечный итог. Календарь возвестил реванш - в сетке дней каждый занял свою именную нишу.

Мы такие, которым совсем не нужны слова.

Потому что мы знаем, насколько все ими - тише.



© Лина Сальникова

Слава видящим, слава вещим,
Слава любящим всё понять!
Тем, кто в жизни моей нержавеющей
Разбирается лучше меня.

Встану утром - раздвину шторы,
Трону кнопки, надев халат:
По ту сторону монитора
Обсуждают, с кем я спала…

И пускай я спала с подушкой,
И банально была ничьей.
Слава-слава неравнодушным

Летописцам моих ночей!


© Сола Монова

Бездонный взгляд - в нём кружится снег в беспрерывном вальсе, снежинки так грациозно срываются в никуда... Я обещала тебе ни в кого больше не влюбляться - ты знаешь, я всё сумела, знаешь, я всё смогла. Ты словно сон на мой зов спешишь, ты целуешь строки, ты словно пальцем обводишь буквы, ты их поёшь. Я никогда себя не почувствую одинокой, где бы ты ни был, всё равно ты во мне живёшь. Не возвращайся и не греши - я тебя учила, я себе заповедь сотворила из пяти слов. Бог нам прощать велел - и я тебя простила, ты не забудешься - ты растёшь из моих стихов.
И каждый день я воюю с болью опустошенья, я каждый день заполняю памятью эту брешь - но сквозь неё словно скальпель снова проходит время, и время шепчет "ну когда ты ей надоешь". А ты становишься с каждым днем всё родней и дальше, я ощущаю тебя на запах, но не на цвет. Я так хочу о тебе писать безо лжи и фальши, чтоб каждый понял, что Ты и есть мой безумный Свет. Что ты мне дал всё - от имени до распятья, что ты провел меня сквозь одиночество и огонь.
Что я пишу, чтобы заплатить за минуты счастья, чтобы на миг в пустоте нащупать твою ладонь.


© Хрустальная Марго

Ты можешь стать Богом только когда умрешь. Сколупывай вечность, пытаясь дожить до сути. Выращивай время внутри себя черной мутью - и время само обратит твою правду в ложь. Внутри позабытых веков разгляди секунды, которые требует сердце, чтоб сделать вдох, и в душах заблудших попробуй посеять чудо - тогда может быть о тебе и прошепчут: Бог.
Среди миллионов найди одного - живого, чью боль одному лишь небу дано унять. И помни, что вся твоя магия - это Слово и им можно достучаться и исцелять. Ступени твоей души высоки и круты, вершина недостижима, а путь тяжел.
Когда ты умрешь, будут считанные минуты тебе рассказать, зачем ты к Нему пришел.


© Хрустальная Марго

«Собака лает – караван идёт»

Собака – спутник каравана, -
Не то, чтоб искренне желанна,
Но сколько их – таких подруг,
Живущих около и зевно,
И реагирующих нервно,
Когда в их мир ворвётся вдруг
То ветер, то мираж, то – сказка… -
Пинок бедняжке – тоже ласка, -
Заметили, благословили,
И – продолженье – жили-были,
Язык чесали о плетень,
О том, как с караваном скушно,
И как на солнцепёке душно,
О том, что даже лаять – лень.


© Илья Будницкий