А счастье могло сбыться, казалось чего проще.
Была у меня птица, жила у реки в роще.
Дарила зимой лето, просилась в мою клетку,
А я все бродил где-то и птиц приручал редких.

Насильно не стать милой, не вытерпев злой доли,
Она собрала силы и в небе нашла волю.
Крылатой любви жрицу вернуть не в моей власти.
И не велика птица - да нет без нее счастья.

И судят меня строго, что зря извожу душу,
Что птиц в небесах много, и песни у них лучше.
В чужие смотрю лица, ищу по всему свету.
Была у меня птица - дарила зимой лето.





(c) Яна Симон

Было море, было небо, были корабли. Белый парус — белый лебедь, клином от земли. Было солнце, бури были, были сотни миль, а теперь мы — всё, приплыли, вот звенящий штиль. Было небо, были звёзды — и парад планет. Были карты, были вёсла, а теперь их нет. Компас был, штурвал и ветер, дувший в паруса. А теперь на целом свете некому спасать.

У кормы волна играла, вместо крыш и стен были рифы, были скалы, даже вой сирен. К мачте — крепко, крепче, крепче, чтоб не убежать. Пах прибоем каждый вечер, боль ещё свежа. Были волны, били плетью, резали борты. А теперь на целом свете не найти воды.

Днём с огнём воды не сыщешь, сколько не кричи. Вместо стен и вместо крыши — шифер, кирпичи. Вместо звёзд — сплошные тучи, неба не видать. Было раньше, было лучше, где теперь вода? Ром с куском сухого хлеба, дом родной вдали. Было море, было небо, были корабли. Ветер был — была свобода: волны были в грудь, волны выше небосвода, прямо в Млечный Путь.

А теперь — и штиль, и суша, вёсла надломив, мы спасаем наши души от себя самих, но спасенья нет отныне, друг ли, враг ли, брат... Всё теперь — одна пустыня, выгоревший ад. Что ты тут уже не делай, сколько ни моли —

Смерть песком заносит белым
наши корабли.


© Дарёна Хэйл

Есть у меня один друг - он смелый,
С чувственным сердцем, красив и светел.
У нас с ним все строго и только по делу:
Мы слов не бросаем напрасно - мы дети.

Он прячет секреты мои, как конфеты
От папы-дантиста скрывает мальчишка.
И я не предам и он чувствует это,
Поэтому тоже доверчивый слишком.

Я прятки люблю.
А вернее мы оба
Скрываем друг друга от глаз посторонних.
И если спрошу:
- ты со мной?
Он:
- ещё бы!
Воскликнет, смеясь и добавит:
- сегодня?!

Не спросит о лишнем, не будет жестоким,
Не станет меня осуждать за ошибку.
Еще мне известно: на случай тревоги
Моей, он в запасе имеет улыбку.

Он честен со мной. И не требует много -
Быть рядом душой.
Это просто - поверьте!
Ведь,у нас все по делу и все очень строго:
Мы чувств не боимся - мы все-таки дети.






(с) Ах Астахова

определив, что жизнь – игра,
а чувства нежные – морока,
не отдавай своё вчера
нелёгкой памяти до срока.
на человека ты похож
по слову кодекса простого:
пока руками правит дрожь
касаний тысячевольтовых
ты жив! ты нежен! ты любим
в сетях земного притяженья.

а к сроку воспаришь над ним
на расстояние сажени,
и станешь легче лепестка,
взмывая с каждым мигом выше,
когда пойдёшь по облакам,
искать любимых и любивших…





© Ник Туманов

у осени правило: сбросив листву,
уйти по морозцу в холодное завтра.
а ты рассуждаешь: покуда живу,
никто не прогонит с подмостков театра.
из женщин, в чьи жизни входил ты на час,
припомнишь не многих, кивая при встрече.
касаясь неловко чьего-то плеча,
ты знаешь: и эту побаловать нечем.
ни друга, ни брата, ни сына, ни сил,
по жизни не первый и даже не сотый.

скажи мне, чего ж ты у бога просил,
когда прибегал к нему юным босотой?





© Ник Туманов

сколько неотвеченных сообщений назад
мы последний раз по-настоящему говорили?
мне хотелось о многом тебе рассказать,
если б ты спрашивал иногда.
как кругом все твердят, что время
однажды вылечит и спасет,
но чем больше оно идет, тем больней.
как в моих неотправленных сотни писем
тебе
ежедневных, глупых, простых
в них мы с тобой обо всем говорим
только в них.
как до сих пор мне кажется, что ты здесь
обнимаешь ночами, держишь за руку в тишине.
как я вижу похожих прохожих в толпе,
но это всегда не ты.
как постоянно отчаянно хочется позвонить,
но руки тянутся на отбой.
как потом я ищу твой дом
и просто стою
у подъезда.
как я набралась бы смелости вовремя рассказать
о всех своих чувствах, о том, как не хочется отпускать
и как в каждой влюбленной паре теперь
я вижу только вас
больше эта история не про нас.

если б тебе обо всем я могла рассказать
может ты б захотел остаться.






(с) Мария Хмель

Говорят, в Тихий город дорога, как сон, быстра,
Но пройти её с честью не всем суждено до края.
Этот путь выбрал Вас зимним вечером, мистер А -
И земное кино между кадрами замирает.

Черный плащ да волшебная палочка - первый шаг
По заснеженным улицам Лондона в тусклом свете.
В Тихом городе после заката легко дышать -
Говорят, там свободой и верностью пахнет ветер.

Тихий Город встречает безмолвием Вашу тень,
Разноцветное солнце сияет в холодном небе.
Здесь с начала веков нет преград: ни замков, ни стен,
А молчание — мысли, слова, звездный дождь и время.

...А в театре на Тихом бульваре цветные сны
И картины из прошлого склеены в киноленту.
Старый Лондон, и смог, и любовь посреди войны...
Мистер А, Вы ведь помните, было когда-то это?

Мистер А. вспоминает заливистый рыжий смех,
Запах лилий и бой за свободу у синей ивы.
...И ему здесь подвластно сразить и тоску, и смерть.
Он выходит на сцену, как некогда в старом мире,

И тогда замедляется времени грустный ход.
...Он родился сегодня и умер на этой сцене.

...Тихий город взрывается тысячей тысяч нот,
Когда мистеру А. рукоплещут немые тени.

В сонный вечер, закутавшись в плащ, он в театр идёт,
Каждый раз, как в последний, пред залом горит - и гибнет.

...Мистер А, если город в молчании оживёт,
У него будут Ваши голос, душа и имя.






(с) Татьяна Жучкова

Входит в город твой медленный караван —
к сердцу замка дорога твоя течёт.

Ты так долго для стражи искал слова, что их точно осталось наперечет.
Ты ругался с богами песчаных бурь, пил дыхание самой незлой зари, чтобы я на краю замирала "будь, я сама стану с вечностью говорить". Что ты помнил в пути про мое лицо? Сколько чувствовал тяжесть меня в шагах? Я два раза успела надеть кольцо, ты бы мог стать мне братом, отцом, ловцом песен юга, что город тебе слагал.

Что я знала, глядя, как длится год, как в песках пустыни танцует смерть — только имя твоё из Восточных гор, только твой серебристый и мягкий смех. Что ты пил, чем ты клялся, с кем воевал — из-за горных вершин не несла молва. Я носила кольцо и была права, без вестей: пировал ли ты, выживал — потому что нет веры чужим словам.

Ты проходишь по рынку, ведёшь детей, смех которых, как твой, серебрист и чист. Но они не мои, я рожу не тех, на плечах у них будут его плащи. Не тоска по дороге у них в сердцах, не твоё одиночество без конца, а любовь бесконечная — ей мерцать рядом с тем, кто берег меня до конца.

Ты идёшь посмотреться в мои глаза — сколько в них из того, что запомнил ты. Эхом прошлого полнится тронный зал, опускаясь, скрипят над рекой мосты. Сколько жизней Восток твой сгорал огнём, сколько глупостей с губ твоих сорвалось. Ты принёс мне так мало горячих слов, что же в эти края тебя позвало, если все, что ты скажешь, со мной сбылось
не в тебе, а в нем.




© Лина Сальникова

что сказать тебе, верный? у августа в узелке — горный воздух и тайны, не узнанные никем, капля моря в кулоне, отмель и моряки ловят в сети приплывшую осень и огоньки.

что с нас брать, мой свободный? мы счастливы и вольны подхватить свое солнце с бегущей в ладонь волны. заводить свое сердце, настраиваться на такт, жить у склона небесного, пальцы переплетать.

кто в нас август переключает, как светофор, — дым зеленых вершин, кнопка «выключить телефон»... сеть рыбацкая ловит осень, горят огни, и покой вековой ни измерить, ни объяснить.

что сказать тебе, названый мой, что тебе сказать? у небесной зари догорает огонь в глазах, у морского бога — август на языке, наши тайны, еще не узнанные никем.





© Лина Сальникова

Все должно быть тише тихого - только так. И ни слова о том, какой здесь ангел или мудак, ни скриншотов, ни фотографий, ни смс. Всех, кто дорог, - храни в покое, во тьме, в уме. Не показывай миру лишнего - мир упрям, он потребует то, о чем ему говорят, он разделит с тобой твое счастье, твою беду, а потом будет поздно - и важного не найдут. Есть закон притяжения - мысли, людей и дни мир в себя впитает, запомнит и сохранит, растворит в себе соль земную, любовь и боль - что ты будешь делать, что заберешь с собой? Все должно быть тихо, мой Свет, ни в одном окне не оставь огня для тех, кого рядом нет, для льстецов, страдальцев, фолловеров, ловкачей.
Все должно быть тише тихого. Ты ничей.


© Кот Басё Светлана Лаврентьева

"Мне нравится, что Вы больны не мной," —
Цветаева писала строки Минцу.
Ей быть не суждено его женой,
Ему не стать её прекрасным принцем.

Мне нравится, что Вы больны не мной...
Как много в этой фразе сладкой боли.
Как странно не дышать своей весной,
Покорно привыкая к новой роли.

Смириться, не приняв победный бой, —
Таков сюжет лиричных грустных песен...

Меня же факт, что Вы больны не мной

Чертовски, дико, до усрачки

Бесит!


© Лисёнкова

Жаль, что в колледже мной не пройдено,
После вуза познаний пшик:
Почему у любой уродины
Обязательно есть мужик?

Не пойму никак, твердолобая,
Где у них понамазан мед?
Погляжу вокруг с легкой злобою —
И кривым, и косым везет.

Ну какими манят товарами,
Чем сулят одарить сполна?
Если страшные ходят парами,
Почему я хожу одна?

На несчастье мое бумажное
Ироничный ложится стих:
То ли я не такая страшная,
То ли даже страшнее их.


© Лисёнкова

Я фигачу до работы,
Подавляя жалкий стон.
Скоро пенсия и льготы,
Лет примерно через сто.

Я пашу как лошадь в мыле,
Я батрачу как раба,
Мужики ко мне остыли
И друзья послали в бан.

Никакой тут жизни личной,
Я в работе от и до.
Все довольно гармонично:
Офис мне и муж, и дом.

Вновь начальник смотрит зверем,
Сверхурочкой завалил,
Я работаю, но верю —
Где-то в сказочной дали

Принц ко мне несется птицей,
С ним покой и благодать...

Лишь бы несся, чтоб жениться,

А не чтобы оседлать.


© Лисёнкова

Митька, смотри:
мы взрослые, как хотели.
только давай по-честному: ты же рад?
так далеко, казалось, ещё до цели,
после которой не повернуть назад.

Митька, смотри:
мы взрослые, как мечтали.
только какой-то грустный вокруг народ.
все-таки жалко, Митька, что мы не знали -
взрослый мечтает точно наоборот.

Митька, смотри:
мы взрослые, мы большие.
слишком жестокой стала теперь игра.
Митька, скажи, с чего мы с тобой решили,
что попрощаться с детством уже пора?

Митька, смотри:
мы взрослые, все закончилось.
зря торопились финиша резать нить.
разве нормально, Митька, что мне не хочется
думать о будущем или серьезным быть?

Митька, смотри:
мы взрослые. почему-то
это звучит, как жизненный приговор.
помнишь, как мы считали с тобой минуты
до перемены, чтобы бежать во двор?

Митька, смотри:
мы взрослые, но качелями
видится мир, взлетающий к облакам.
Митька, скажи, зачем мы с тобой поверили
с детством не подружившимся дуракам?

Митька, смотри:
мы взрослые, как хотели.
только давай по-честному, не молчи.
ты обманул ведь, Митька, что мы сумеем
вместе от вечности изобрести ключи?

Митька, смотри:
мы взрослые, как мечтали.
перегорели взорванные мосты.

все-таки жалко, Митька, что мы не знали,
сколько здесь боли, грязи и пустоты.




© Жанна Хабанова

и внезапно он спросит:
«а чего бы тебе хотелось, моя дорогая?
ну, давай расскажи»
ты смотришь на город, считая его огни
и в горле слова застревают, словно это ножи.
и тебе так хочется рассказать, хоть кому-то:
«знаешь, мне бы снова хотелось коснуться ладонью его лица,
чувствовать запах его на теле и в волосах,
и первым, как утром открыв глаза – видеть его лицо.
хотелось делить с ним проблемы, заботы и общий дом,
готовить ему обеды, ужины, вместе смотреть кино,
делать общие снимки, смеяться с ним до утра,
пить на кухне вино и планировать отпуска.
ездить с ним за город, засыпать на его плече,
завести большую собаку, слушать музыку в темноте,
целоваться ночами, обнимать его сзади,
танцевать дурацкие танцы, укрывать одеялом.
мне хотелось бы жизнь всю свою с ним одним
до конца.
но он там прекрасно справляется без меня.
и, пожалуй, больше, чем это все
мне хотелось бы
только не помнить его,
не проигрывать вновь и вновь
всю ту жизнь, что с нами уже
не произойдет.»
но ты просто молчишь, допиваешь и просишь счет
больше нет значения в этом всем.







(с) Мария Хмель

ты помнишь, мой друг, тополя - великаны
касались руками седых облаков?
счастливое детство случилось и кануло
в глубокое прошлое. там, далеко,
неяркими фото в альбомных страницах,
(как будто бы манят, зовут за собой)
остались знакомые памяти лица
и звон голосов, каждой нотой родной.

лилось по полям земляничное лето,
стремглав, и на склоне впадало в ручей.
я чувствую запах пшеничных рассветов
и луч остроносый на юном плече.

какими мы стали...

какими мы были,
минут не считали, открыто смеясь.
там - мама с отцом, до волос молодые -
тут - взрослая жизнь, до сих пор не моя.

счастливое детство в конверт запечатано,
и прочерк в том месте, куда отправлять.

ты помни, мой друг, в высшей степени свято,
все то, что с тобой не случится
опять.






(с) Элена Хачемизова

Целуют родители нас.
В неловкости мы каменеем.
И с детства, который уж раз,
Добром отвечать не умеем.

Сначала нас учат ходить,
Целуя царапины, шишки,
Спеша на тесёмке пришить
Две варежки к нашим пальтишкам.

И вот мы идём в первый класс,
И вот мы уходим в солдаты…
Целуют родители нас,
Всю жизнь провожая куда-то.

И в тех откровеньях простых
Что-либо поймём мы едва ли.
И тут же целуем чужих,
Которых мы в жизни избрали.

Сквозь все́ поцелуи судьбы
Придём мы в одно воскресенье
И наши побитые лбы
Подставим под жар всепрощенья.

Жизнь — цепь поцелуев. И нас
Пусть совесть сверли́т неустанно,
Пока эти дни не настали,
Пока не настал этот час, —

Когда в безутешной тоске
Холодные лбы обрыдавши,
За их поцелуи, за все́, —
Единственный наш. Опоздавший.




(с) Николай Зиновьев

Как рыбаку - хрупкие льдины,
Как на пожарище - спички,
Я нужен тебе,
Как президенту - импичмент,
И как бедняку - камердинер.
Возможно, в чем-то это даже смешно,
Но, если наконец-то поверить себе,
Я нужен тебе, как рыбе речной -
Велосипед.
Как в огороде - репей,
Как надувная лодка в Сахаре,
Как пилочка для ногтей - сокамерникам,
Как боль, которую невозможно терпеть, -
Вот так я нужен тебе.

Где-то там, на другой
Стороне провода,
Ударяются
Зубчиками ключи,
Слышны шаги по лестнице,
И ничего кроме.
Я набираю твой номер,
И каждый из нас
Молчит.

Где-то там, на другой
Стороне провода
Я слышу, как кто-то робко
Копается в карандашах цветных,
Но после длительной тишины
Каждый из нас
Нажимает
Красную кнопку.

Вот так я нужен тебе.

Как трудяге-фермеру - град,
Как тонущему кораблю -
Еще один залп картечи,
Как любимой кружке - трещина,
Как будильник, прозвонивший
Вместо пяти – в девять утра.
Как слепому - возможность смотреть вдаль,
Как спортсмену – вывихнутый сустав,
Как человеку в горе – пустота,
Как санкам - асфальт,
А красивой девушке - глубокий рубец, -

Вот так я нужен тебе.

Где-то здесь, на этой
Стороне провода,
Для разговора так много причин,
Слышен шум дороги, и звон колоколов,
Но после очередного “Алло”
Каждый из нас
Молчит.

Где-то здесь, на этой
Стороне провода,
Каждый вечер кто-то
С трубкой оседает в угол,
Зная, что давно уже все решено.

Где-то здесь,
Каждый из нас тишиной

Добивает друг друга.


© Птицами

все важные фразы должны быть тихими,
все фото с родными всегда нерезкие.
самые странные люди всегда великие,
а причины для счастья всегда невеские.
самое честное слышишь на кухне ночью,
ведь если о чувствах - не по телефону,
а если уж плакать, так выть по-волчьи,
чтоб тоскливым эхом на полрайона.
любимые песни - все хриплым голосом,
все стихи любимые - неизвестные.
все наглые люди всегда ничтожества,
а все близкие люди всегда не местные.
все важные встречи всегда случайные.
самые верные подданные - предатели,
цирковые клоуны - все печальные,
а упрямые скептики - все мечтатели.
если дом уютный - не замок точно,
а квартирка старенькая в Одессе.
если с кем связаться - навеки, прочно.
пусть сейчас не так всё, но ты надейся.
да, сейчас иначе, но верь: мы сбудемся,
если уж менять, так всю жизнь по-новому.
то, что самое важное, не забудется,
гениальные мысли всегда бредовые.
кто ненужных вычеркнул, те свободные,
нужно отпускать, с кем вы слишком разные.
ведь, если настроение не новогоднее,
значит точно не с теми празднуешь.


© Ок Мельникова

Ну что тебе надо еще от меня?
Чугунна ограда. Улыбка темна.
Я музыка горя, ты музыка лада,
ты яблоко ада, да не про меня!

На всех континентах твои имена
прославил. Такие отгрохал лампады!
Ты музыка счастья, я нота разлада.
Ну что тебе надо еще от меня?

Смеялась: "Ты ангел?" - я лгал, как змея.
Сказала: "Будь смел" - не вылазил из спален.
Сказала: "Будь первым" - я стал гениален,
ну что тебе надо еще от меня?

Исчерпана плата до смертного дня.
Последний горит под твоим снегопадом.
Был музыкой чуда, стал музыкой яда,
ну что тебе надо еще от меня?

Но и под лопатой спою, не виня:
"Пусть я удобренье для божьего сада,
ты - музыка чуда, но больше не надо!
Ты случай досады. Играй без меня".

И вздрогнули складни, как створки окна.
И вышла усталая и без наряда.
Сказала: "Люблю тебя. Больше нет сладу.
Ну что тебе надо еще от меня?"




c) Андрей Вознесенский

знаю, крепкие сны мне обещаны
в подушках в твоих волосах.
теплым воском согрелись трещины
на почти догоревших свечах.

словно время на нас разбросано,
словно нет ничего вокруг:
только звезды, да белые простыни,
и довольного сердца стук.

и за это все я клялась Луне
целовать ее в странные очи…
каждый раз, засыпая, ты шепчешь мне:

— Я люблю тебя.
Доброй ночи.

(с) Ах Астахова

Как рыбаку - хрупкие льдины,
Как на пожарище - спички,
Я нужен тебе,
Как президенту - импичмент,
И как бедняку - камердинер.
Возможно, в чем-то это даже смешно,
Но, если наконец-то поверить себе,
Я нужен тебе, как рыбе речной -
Велосипед.
Как в огороде - репей,
Как надувная лодка в Сахаре,
Как пилочка для ногтей - сокамерникам,
Как боль, которую невозможно терпеть, -
Вот так я нужен тебе.

Где-то там, на другой
Стороне провода,
Ударяются
Зубчиками ключи,
Слышны шаги по лестнице,
И ничего кроме.
Я набираю твой номер,
И каждый из нас
Молчит.

Где-то там, на другой
Стороне провода
Я слышу, как кто-то робко
Копается в карандашах цветных,
Но после длительной тишины
Каждый из нас
Нажимает
Красную кнопку.

Вот так я нужен тебе.

Как трудяге-фермеру - град,
Как тонущему кораблю -
Еще один залп картечи,
Как любимой кружке - трещина,
Как будильник, прозвонивший
Вместо пяти – в девять утра.
Как слепому - возможность смотреть вдаль,
Как спортсмену – вывихнутый сустав,
Как человеку в горе – пустота,
Как санкам - асфальт,
А красивой девушке - глубокий рубец, -

Вот так я нужен тебе.

Где-то здесь, на этой
Стороне провода,
Для разговора так много причин,
Слышен шум дороги, и звон колоколов,
Но после очередного “Алло”
Каждый из нас
Молчит.

Где-то здесь, на этой
Стороне провода,
Каждый вечер кто-то
С трубкой оседает в угол,
Зная, что давно уже все решено.

Где-то здесь,
Каждый из нас тишиной

Добивает друг друга.


© Птицами

Странно стать чужим, когда ты умел быть частью, когда порознь казалось подобным смерти. Я все жду, когда из памяти постучатся наши строгие демоны - что мы тогда ответим? Странно быть внутри звонка - искажённый голос, словно сердца нет и не было в нас в помине. Мы пятнадцать лет с иллюзиями боролись, а потом попались в лапы случайной мине. Странно знать, что я лежу здесь, в кровавой гуще, пропускаю острые травы сквозь это лето. Убивают те, кто делал нас чище, лучше, с кем делили горький опыт и хлеб насущный, те, за кем мы так уверенно шли по следу.

Воскресенье - время верить и причащаться. Целовать детей и небо держать над нами.

Но монета в пальцах бога должна вращаться.

Да, монета в пальцах бога должна вращаться.

Монета
в пальцах бога
должна
вращаться.

Твоих мертвых прибавилось.

Как с этим жить, родная?


© Кот Басё Светлана Лаврентьева

За окошком дома, дома...
Этот вид стал таким знакомым.
Нас выписывают, да, мам?
Вот и мы скоро будем дома!

Снова слезы и валидол?
Не волнуйся, болит не сильно.
Доктор сделает мне укол,
Мы ведь доктора попросили.

Ну не плачь, ну поешь халвы...
Ох уж женщины! Вечно драма.
Я терплю, я давно привык,
Что мужчины не ноют, мама!

Сколько ждать еще? Два часа?
Расскажи мне опять про репку.
Я читать научусь и сам,
Чуть попозже, когда окрепну.

Я освою футбол, сумо,
Акварель, хохломскую роспись...

А сейчас нам пора домой!

Но сначала в какой-то

Хоспис.


© Лисёнкова

ты обречен возвращаться.
скажи "привет"
всем, кто нарушил статичность пустой души.
город твоих одиночеств включает свет,
чувствуя, что ты жив;

чувствуя каждый твой напряженный вдох,
трогая каждый твой оголенный нерв.
город твоих одиночеств давно оглох,
чувствуя, как ты нем;

чувствуя, как ты беспомощен каждый раз,
когда чужое дыхание сбивает пульс.
город твоих одиночеств включает джаз,
чувствуя, как ты пуст;

чувствуя, как обрывает все провода
ветер, рождаемый ревом твоих помех,
как в тебе тонут вселенные и тогда
вдруг выпадает снег;

как ты устало сбегаешь в свой мертвый рай,
как убегаешь от тех, кто лечил твой сплин.
ты говорил: "никогда меня не спасай."
и уходил один.

ты обречен возвращаться.
скажи "привет"
каждому, кем когда-то себя убьешь.
город твоих одиночеств включает свет,
зная, что ты придешь.


© Море Внутри Мк

cнова провал, я курю с балкона,
зябну, смотрю на немой закат,
я так жалею, что мы знакомы,
ты - моя худшая из оскомин,
самая горькая из утрат.

помнишь, как было? - кино и вечер,
вкусные губы твои, вино.
мне показалось, ты безупречен,
вместе навечно, кровать и свечи.
я, забываясь, шептала: "мой".

/ты не ценил меня, искалечил/
время не лечит и мне не легче.
я не хочу приходить домой -

здесь о тебе и стихи, и песни,
пара футболок твоих в шкафу,
мне среди стен этих очень тесно,
а тишина - самый громкий шум.

ты - автор слез моих и депрессий,
не высыпаюсь.
усталый вид.

очень хочу написать о мести,
а получается о любви.


© Татьяна Рэйн

я хожу по краю, стою у края,
в голове шумит от того, что пью.
а внутри весенне, внутри цветами
прорастает искреннее люблю.

прорастает венкою на запястье,
той, в которой бьётся дичайше пульс,
вряд ли ты удержишь, не дав упасть мне,
вряд ли ты услышишь моё люблю.

этот бред неровно и странно скроен,
для чего написан он, не пойму.
нам с тобой не..
господи.
нам с тобою..
нам не быть с тобой.

ятебялюблю.


© Татьяна Рэйн

помнишь, как раньше, эмоции все наружу -
слёзы под музыку, битые кружки, крик,
каждый надежду давший был очень нужен,
каждое слабое чувство - порыв любви.

помнишь, дымила много, пила текилу,
как ничего не ела, жила одна,
и причитала: "господи, я любила",
и забывалась.
и достигала дна.

как в минус тридцать, нервная и без шапки,
шла остановок десять в ночи пешком,
как твоё тело было больным и шатким,
как ничего не значило слово "дом".

ты изменилась с годами,
теперь другая.
возраст внёс коррективы во взгляды, и
слабость и одиночество не пугают,
больше добра и смысла обрёл твой мир.

это всё мудрость, сила, да и теперь уж
нет ни истерик под душем, ни красных глаз.
и обещаньям громким давно не веришь.
ты повзрослела, девочка.
ты смогла.




© Татьяна Рэйн

здравствуй, море, я перестала тебе писать.
нет возможности, сил и, видимо, даже смысла.
я меняю местами даты, слова и числа,
а ночами все так же часто и сильно висну,
но тебе об этом вовсе не нужно знать.

здравствуй, море, я перестала тебе писать,

перестала слетать с катушек, ходить по краю,
задыхаться табачным дымом. я так скучаю
по прибою и, если честно, уже не знаю,
совершенно не знаю, куда от себя бежать.

здравствуй, море, я перестала тебе писать,

перестала спасаться кофе, мечтать о вечном.
жму на газ и довольно часто несусь по встречной.
ты пойми, что никому никто не обещан,
значит нам с тобой нет смысла чего-то ждать.

здравствуй, море, я перестала тебе писать.

куча дел, экзамены, нужно лечить простуду.
этот холод меня добьет, он ведь здесь повсюду.
слышишь, море, я никогда тебя не забуду.
эти строчки последние.
можешь не отвечать.


© Море Внутри Мк

Город молчит. День кончился. Лишь титры
Множеств имён потерянных в толпе.
И патефон. Застрявшая пластинка
Крутит аккорд в заезженной игле.

Город затих. Нева - новой волною.
И в темноту закутался фонарь.
Чей-то блокнот. И образы строкою
Ложатся... Рвутся... Ложатся опять...

Где ты сейчас, часть прошлых всех империй,
Что сохранила в себе семь разных лир?
Здравствуй, апрель, погрязший в параллели
Дождей октябрей. Бесконечности зим.

Здравствуй, июль. И звёзды над морями.
Двое ничейных. Вчера- друг для друга. Для всех...
Время несёт нас новыми ветрами
По эпизодам в минуту-тире-век...

Кончилась песнь. Остановись. Послушай!
Что ты услышишь среди тишины?..
Чье-то окно. Зажёгся свет... Потушен.
Где в сумерках гаснут пейзажи. Холсты...

И сколько забытых проз, неписанных песен,
Что исчезают в вечности черновиков!
Едут вагоны... Кончаются рельсы...
Мир - по чувствам. По линиям. Из слов.

Но город молчит. Закончились все кадры.
Тизер о тех, кто ждал. Успел. Опоздал...
Здравствуй... Точка всех расстояний.
Та, что проводит прямую разных начал...




(с) Дмитрий Филиппов