Уходят люди, уезжают, исчезают...
Стирает время в памяти черты...
Как будто в старых книгах засыхают
Гербарием засохшие цветы...

Мы провожаем лица до перрона,
Сажаем в поезда без номеров...
И в огоньках последнего вагона
Тускнеют образы затерянных миров...

Уходят люди... оставляя в окнах небо,
В стаканах кем-то недопитый чай...,
Уходят, недосказано... нелепо,
Кто в ад подземный, кто в небесный рай...

Уносят радость... оставляя горе,
Уносят горе в неизведанную даль...
Уходят с грузом долга в договоре,
Оставив в сердце слезы и печаль...

Уходят люди не сказав "до завтра",
Для многих завтра стало как "вчера"...
Как кинолента, как обрывок кадра...
И эхом долгим тянется "Ура-А-А!"

И будет день, и снова солнце будет,
Жизнь не меняется, меняет время нас...
И только время знает и рассудит,
С кем очередь прощаться в этот час...





(с) Марина Бойкова.

Ты была немного ведьмой

чуть седой с усталым взглядом.
Шла на шпильках вдоль дороги

мимо тусклых фонарей.
Я пошел с тобою рядом.

Мне хотелось - только рядом.
Мы с тобою просто двое
неприрученных зверей.
Две ободранные кошки,
две бродячие собаки,

Два бездомных человека на окраине небес.
Подгонял нас в спину ветер,

что-то пел ручей в овраге
И хотелось отчего-то неизведанных чудес.
Ты молчала отгоняя от лица дым сигареты.
Я разглядывал украдкой стрелку сбоку на чулке.

И незримо между нами

шел неслышно кто-то третий
И держал тебя как птицу
в плотно сжатом кулаке.





(с) Геннадий Нейман

Январь дождлив, и мир не по сезону: прельщают девы тоненьким капроном, дорожники затеяли ремонт — ждём в гости политический бомонд из высших эмпирейских эшелонов, и в запахе горячего гудрона наследие Потёмкина живёт.

Ну, в общем, как всегда не по уму — а тут ещё и час у сна украли. Так и живёшь в цейтноте и аврале, кляня чуть свет тягучую зиму. Прости мне эти кляксы в пасторали, смешенье чувств и мыслей кутерьму: наверно, от меня слова устали — того гляди, из слышащих турнут.

Промокший день, со мной не по пути, бредёт куда-то, не тревожа омут чертей, уставших делать позитив, и всё, чем он привычно тяготит, приводит к отупению глухому. Дождь сыплет бисер на просторы крыш, и мир дрейфует в ночь без вех и лоций, а мне сегодня не хватает очень пускай бы и банального: "... малыш", но ты берёшь тайм-аут от эмоций и ярко, выразительно молчишь.

Возможно, что и к лучшему зигзаг: смолчим эпоху внесезонной смуты, безрадостный рассветный полумрак, период нескончаемой простуды и важный шелест деловых бумаг. Но скоро нам с тобой молчать наскучит, и время, проблуждав в петлях излучин, вернётся к терпкой нежности созвучий, и солнечный надраенный медяк прорвётся к миру сквозь густые тучи.

Молчи.
Я улыбаюсь.

Будет так.


© Уже Другая

Напоёшь ли ветер?
Окунёшь ли звезды в святую воду?
Рождество приходит морозной январской ночью, и голос светел, и чист согретый свечами воздух. И так легко говорить о чувствах, держа всю ночь в золотом кувшине, и тихий шаг своим мерным хрустом по праву сделает нас родными. И снег покажется теплым-теплым, как мои руки в твоих карманах, так улыбается небо сонно, так босиком ты заходишь в спальню...
И ночь свята, и намолен воздух, и мир наполнен добром и светом,
какие чистые льются слезы, какое счастье приходит следом...


© Хрустальная Марго

"И всё так близко и так далёко,
Что, стоя рядом, достичь нельзя..."
А.Блок





...послушай, кум, а где же короли?.. признайся, сват, куда ушли министры?.. сидим с тобой на "краешке Земли", и зимние охрипшие регистры - уставшего разбитого фоно - сбиваются на слабенькие ноты... и светит италийское вино в бутылке из стекла ручной работы... без разницы - мадера ли, чихирь, Кавказ и Рим узлами стянут Парки... поскольку набираются стихи - безумья - независимо от чарки: до края, или малого глотка, а в жизни место - подвигу и шоу... и продана надежда с молотка - дороже чем портрет работы Доу... любовь и вера, лестница и мост... бубенчик на рождественскую ёлку... не надо ждать чудес от падших звёзд, в чужих желаньях прятаться без толку, не надо упрекать календари за - временем - навязанные битвы... звезда волхвов - сияет и горит, сводя любую мглу к словам молитвы...
а я - слепая мать, глухая дочь, сестра немая... строчки - мимо цели... крапивой и полынью эту ночь - стелю себе у вечной колыбели... и знания, и опыт - не броня... и если мы судьбу не выбирали, едва ли век решит извлечь меня из - кое-как - закрученной спирали...


© Татьяна Пешкова

Наверное, пора макнуть в седло
кисть вечера - и нанести дорогу
на полотно, грунтованное многим,
из твоего, что стало, раз пришло.

Слова сверчком за печкой мысли ждут
не сумерек, а настроенья "вечер"...
Не наводи прицел на нашу встречу -
едва ли там я, раз кузнечик - тут.

Постой сама у нового окна,
где бывший снег и нынешний не дождик
сплели дворы, шаги и времена
в торжественные тождества из тождеств

нам, кто вчера сказал: "Душа юна!",
и слушает, что эхо - скажет тоже...


© Rewsky

стихи — гипербола любви,
фантазий тронувшихся мысли,
высоковольтных линий искры…
… невинно-красные огни

стихи — иллюзии надежд,
катализатор безнадёги,
распутный камень у дороги…
… сердец зияющая брешь

стихи — паломники мечты,
святые мученики веры,
немного пахнущие серой…
… татуировка «я и ты»

стихи — бродячий диснейленд
не важно: лучше или хуже,
они — распахнутые души…

финал…

поклон…

аплодисмент…





(с) Alvandi Maertis

Мы в жизни вряд ли тронем подлость словом,-
Она прикрыта и защищена,
И лишь на Честность возникает голод,
И меж людьми...Берлинская стена...

А в чем тогда итог цивилизаций,
Куда идем, Гармонии в нас нет?
Когда и Честность даже в резервации,
А Совесть к нам приходит лишь во сне...

Торгаший дух, сидящий в Примадоннах,-
Мещанский телевизионный бум,
Вот почему мы забываем корни:
Меняем Святость на вокзальный шум...


© Ара Геворкян

Солнышко залезет в окно
Будет хорошо и светло
Янка Дягилева

... вынести утром три короба
спиртом обжечь крыльцо
слушай а это здорово
дню посмотреть в лицо
мягкому свету зажмуриться
пяткой отмерить твердь
видишь по центру улицы
жизнь отвергает смерть
остро свежо и прикольно
битым стеклом ходя...

... знаешь действительно больно
жить без тебя...






© Александр Снегур

Там, де нема тобi, там тобi не треба.
Эта зима отзывчива и легка.
В газетах писали - кто-то разрезал небо
И выпустил облака.
В газетах писали – небо неудержимо
Срывается вниз, касается нас крылом…
Что-то кольнуло в сердце, прошло по жилам
И холодом обожгло.
Не думать об этом, кажется, невозможно.
И вспорото небо над крышами наших стран…
Но страх убивает силу, а сила в том, что
Сон убивает страх.
........................................
Завтра
она проснется и плед откинет,
посмотрит в окно на мир и его людей.
Завтра
она попробует вспомнить имя…

Но помешает день.


© Кот Басё

Вот и детство вдали… вот и юность прошла…
Зрелость тоже пройдёт… и пропишется старость…
А покуда в душе ещё полный аншлаг…
И с печалью вполне сочетается радость…

Эта жизнь - что поток: от надежд и тревог,
От тепла и добра - в зло и холод кромешный…
Эта жизнь - соль и мёд… всё простит и поймёт…
Если надо побьёт… и опять станет нежной…

Наши чувства порой - как скопленье планет…
Доминирует низость над чистым и светлым…
Мы порокам сказать не торопимся «НЕТ!»
Мы летим между чувств кораблём межпланетным…

Эта жизнь - что игра: от греха до греха…
От любви до любви, … От печали к печали…
Нам не просто понять, что вся жизнь - чепуха,
Коль забыто к концу, то, что было вначале…

Оглянувшись назад, на скопленье планет,
Нарисуй свой маршрут в небе новым созвездьем…
Только помни одно, что с течением лет
Всё вернётся сполна неизбежным возмездьем…

Эта жизнь - что лото: всё не так, всё не то…
Всё не те, всё не там.… Всё так просто и сложно…
Что ж спасибо за всё… и спасибо на том,
Что мы мчимся вперёд, веря истинам ложным…

Постигая маршрут, разбиваемся в кровь…
Но упрямо встаём, потирая колени…
Снова пьём за мечту, снова пьём за любовь…
И стираем следы мимолётных сомнений…

Эта жизнь - что мираж: то тоска, то кураж…
То веселье, то плач…. То покой, то тревога…
Неудач и удач возрастает багаж…
Но чем круче вираж, тем прекрасней дорога…






(с)

Всегда платить за всё. За всё платить сполна.
И в этот раз я заплачу, конечно,
За то, что шелестит для нас сейчас волна,
И берег далёко, и Путь сияет Млечный.

Душа в который раз как будто на весах:
Удастся или нет сравнять ей чашу с чашей?
Опомнись и пойми! Ведь о таких часах
Мечтали в детстве мы и в молодости нашей.

Чтоб так плечом к плечу, о борт облокотясь,
Неведомо зачем плыть в море ночью южной,
И чтоб на корабле все спали, кроме нас,
И мы могли молчать, и было лгать не нужно…

Облокотясь о борт, всю ночь, плечом к плечу,
Под блеск огромных звёзд и слабый шелест моря…
А долг я заплачу.. Я ведь всегда плачу.
Не споря ни о чём… Любой ценой… Не споря.





(с) А.Штейгер

Если время уходит - отдайте ему ключи, помашите рукою и думайте о грядущем. Но для того, чтобы стать впереди идущим, нужно гораздо большее. Замолчи. Слишком громкое слово, как водится, режет слух, напускная улыбка печаль не сотрет с лица...

Ты приходишь к ней, как правило, после двух. Она ждет от тебя обещания... и кольца. Это слишком логично - и надо захлопнуть дверь, перестать принимать всю историю близко к сердцу. Только время застряло в лифте, колотит дверцу. И из этой войны мне не выбраться без потерь.

Это только в кино очень просто: уйти-вернуться, через пару мгновений, недель и десятков лет. А у нас только фразы: "Привет. Как дела?" - "Привет". И никак не выходит просто не улыбнуться.


© Анна Кулик

Эти топи, запомни, непроходимы, ты увязнешь, а если и нет, то не выйдешь чистым. Это мир беспроглядных спин или грустных мимов, это мир непричастности к нашей жизни. Кто не волк, тот есть жертва, я старый и мудрый волк, мои карты полны следов, закрома - припасов. Я выдавливаю из жизни самый прекрасный сок, пока эти слепцы дерутся из-за куска мяса.
Да, я раб этих спин, этих взглядов пустых и мрачных, я прошел этот путь, не раз покривив душой, но не в этом была моя цель и моя задача, я дошел до конца, чтобы помнить что я живой. Что я видел немало, и выл и кричал от счастья, и вставал на колени, и трепетно обнимал. Если я не твоя половинка, то хотя бы часть, но тебе снились вчера кошмары и я не спал.
Я берёг твою душу, твёрдо ей зная цену, не касаясь и вслух не произнося, и я строил вокруг нас прозрачные крепкие стены... Я прошел этот путь и я, правда, любил тебя.


© Хрустальная Марго

пара нот в тишине:
рваный сакс обо мне
отзовётся и сразу забудет.

я остыл ко всему,
тёплый свитер сниму
и, пожалуй, поддамся простуде

увези меня в даль,
вместо сердца - хрусталь,
научи жить бездушно, беспечно,

обещай, что любовь
не согреет мне кровь.
коронуй! я согласен на вечность.




© Кай Каренин

как мучительно сходят с ума - нам известно давно, как в него возвращаются - этому нас не научат... это был невозможный - и все-таки выпавший случай - нам друг друга найти среди кадров немого кино, нас позвали в игру - и мы приняли это, как дар, символ нового времени, нежное кровосмешенье... я давно не прошу у тебя на любовь разрешенья, но и права не помнить тебе не верну никогда. я умею молчать обо всем, что ты мне говоришь, я умею писать обо всем, что ты мне не расскажешь, каждый день, как открытка, моей акварелью раскрашен - нужно только прочесть, что скрывается где-то внутри. как мучительно сходят с ума - я не помню уже, я давно научилась считать это слишком знакомым... я сходила с ума, когда я не могла по-другому - той далекой весной на краю на восьмом этаже, я дышала тобой, просыпалась /вообще не спала/ я могла предсказать тебе все твои выходки, помнишь? я с тобой становилась счастливей, больней и бездомней, пока время не вышло с мимозами из-за угла...
Все прошло, мы большие - под окнами бархатный снег, это первый этаж - можно спрыгнуть в сугроб без опаски... мне придется найти мои самые яркие краски, если ты еще раз разрешишь повториться весне. В моей комнате тихо, я слышу, как дышат дома, как недремлющим сторожем что-то боромочет дорога... Знаешь, кажется я вспоминаю сейчас понемногу, как мучительно больно...
Могла бы - сходила б с ума.






(с) Кот Басё

Ничего-то и нет у меня, кроме мокрого снега,
что идёт и идёт за окном в перекошенной раме.
Календарь, по моим представлениям, – просто линейка,
та, которой по пальцам нас бьют, постоянно тираня.

Эти праздники нас затопили. На дне, в батискафе
бултыхается мой человек в гуще рыб и кораллов.
Он, конечно бы, мог позвонить, да грехи не пускают.
Он, конечно, мне пишет слова, что не так уж и мало.

Он царапает их на стекле указательным пальцем,
как известно, отбитым линеечкой праздничных чисел.
Он мне пишет, что вряд ли удастся сейчас повидаться,
но на случай "а вдруг?" он сегодня ботинки почистил…

Ничего-то и нет, кроме слов моего человека –
проступают они на стекле в перекошенной раме,
а за рамой – молочная муть и падение снега,
ничего-то и нет,
кроме чуда, которое с нами…




© Ника Невыразимова

У Рэнди был выбор - остаться или уйти,
Вернуться и снова стареть или вечно жить в двадцать.
Она улыбалась, считала до десяти,
И каждый предложенный раз выбирала остаться.

У Рэнди был выбор - забыться или забыть.
Остаться в себе или плавно нарушить границы.
Она закрывала глаза, укрощая прыть,
Но каждый предложенный раз выбирала забыться.

У Рэнди был выбор - теряться или терять,
Поверить в себя или плакать, мечтая о чуде.
И хоть так хотелось уйти, всё забыть опять,
Но Рэнди решила: терять она больше не будет.




© Света Арбузер

Скажи мне девочка
Куда с твоих крыш летят журавли?

Сверху серость свинца
Опускается ниже и ниже.
Мне б хотелось апрель подарить тебе цветом листвы
Мне хотелось быть ровно
На две трети ближе.
Но промозглую осень
Сменяют пустоты зимы.
И костяшками веток природа царапает небо.
Убегают на юг
Птицы, мысли, надежды, мечты.
И мне хочется выть
Без луны
Бесполезно и слепо.
Я рисую в анфас
Свои страхи на потном окне
И гляжу в неизбежность
Что пляшет причудливой тенью.
Я учу наизусть
Сумасбродные глупые сны
Чтобы в них потерять
Свой единственный путь к возвращенью.





(с) Виктория Вэн

А теперь послушай. Я тебе говорю.
У нее будет комната – та, что окном на юг.
Будет письменный стол, в бокале холодный брют.
Будет пара любимых брюк.

Будет платье в шкафу – брюссельские кружева,
в этом платье по телу пальцами вышивать…
В этом платье она чужая, она жена.
А без платья она жива.

У нее будут дети и кошки, стихи и сон,
у нее будет море с утра и на коже соль,
каждый шаг ее будет спокоен и так весом,
словно стоит еще двухсот.

У нее будет теплый дом, а за домом лес,
будет женщина-рысь, что ночами с ладони ест…
У нее не будет тебя, понимаешь, Бес?
А пока только ты и есть.


© Кот Бас

Мне так трудно представить, вернее совсем невозможно…
Что случилось бы вдруг, если память моя потеряла тебя…
И на уровне сердца защемит вдруг где-то подкожно…
Лишь от мысли такой, что прервется вся нить бытия…

Ну а как без тебя…Да никак, безобразно пустынное нечто…
Где услышать нельзя, ни увидеть, кем ты окружен…
И я буду бродить по пустыне с оглохнувшей памятью вечно …
И смотреть всем в глаза, так надеясь не стать миражом…

Пересохшим губам будет трудно так вымолвить слово…
Что бы кто подсказал, где найти мне тот крест, у которого падая ниц…
Попросить мне прощенья за память, которая снова и снова…
Все не может найти мне дорогу к тебе среди тысячи лиц…

Мне так трудно представить, вернее совсем невозможно…
Как бы жил я без памяти, жил никогда не любя…
Я ведь связан с тобой, как бы все не казалось тебе очень сложно…
Твоей памятью чистого сердца, поэтому помни меня…




© Шотландский Виски

Я устал идти по пустыне, устал, устал, осыпается день песчинками и скрипит под ногами его бездонная пустота, неизвестная, как загадочный манускрипт. Я не знаю, что там, за барханом, не знаю, где притаился охотник, где умирает лев… Я мечтаю о сне и отдыхе, о воде, о высоких деревьях в далекой своей земле. Я иду по пустыне, и тени в песке шуршат, и земные вопросы, кажется, решены. Ты идешь за мной следом, и каждый неверный шаг отдается во мне предчувствием тишины.


© Кот Басё

Я не знал, что такое бывает,
Не поверил бы, если б сказали,
Что под толстым покровом снега,
В Антарктиде цветы расцветают.

Что объятья на расстояньи,
Ощущать иногда возможно,
Слышать голос далекий в трубке,
И дрожать от любви безбожно.

Я не знал, что наполнить ветром,
Можно парус при полном штиле,
Надо только, чтоб было желанье,
И конечно, чтоб вас любили.



© Вадим Зинчук

Кладу прохладную ладонь на твою грусть,
Простые нужные слова ищу в отчаянье,
Их слишком мало. Ну и ладно, ну и пусть,
Ты ведь умеешь понимать моё молчание…

К своей груди прижму тихонько твою боль,
Взять на себя хотя бы часть её попробую.
Не поперёк я боль делю с тобой, а вдоль,
Я знаю правила – волшебные, особые…

Там за окном садится Солнце не спеша,
Луна взирает с молчаливым пониманием.
Пускай от тяжести очистится душа,
Твою тоску согрею я своим дыханием…




© Наташка Ромашкина

Мадера и кофе – меню одиноких мужчин.
Не нравится профиль? На это есть много причин.
А, может быть, мало. А, может быть, только одна.
У Вас не бывало? Должна быть серьёзной она.

По этой причине (она как хмельное вино)
Не спится мужчине, не радует то, что должно.
Ему безразлично, что думают и говорят.
Секретно и лично. Похоже, не верите? Зря.

Меню не поможет, не всё отразится в словах.
Важнее, быть может, что бродит у нас в головах,
Чей путь не замечен, но это нас будит в ночи.
Надежда на встречу. И больше не нужно причин.




© Игорь Приклонский

Это входило в привычку -
задвинув себя на потом,
/где-то на пару недель...ну а впрочем, как знать до 'когда'?/
вспарывать будничный день, как конверт канцелярским ножом,
и удивляться, что вторник /странно... казалось, среда.../
Это входило в привычку -
на завтрак яйцо и бекон
сонному мужу и крепко заваренный кофе себе,
и поскорей от вопросов, как есть -босиком- на балкон,
заполировывать фильтром ранку на нижней губе...
Это входило в привычку -
закусывать губы /терпи!
время супружеской ласки... не сжаться б в отчаянном 'нет!'/
и, избегая полночи соприкосновения спин,
сравнивать десять недель и восемь растраченных лет...
Это входило в привычку -
смотреть, улыбаясь, в окно
сквозь объективную данность домов, переулков и крыш,
мимо дождя и прохожих... да мало ли что там 'дано'...
главное то, что искомо... и смска 'не спишь?'


© Елена Ломакина

Там в другом мире, я знаю, их двое...
Там даже небо над головой - другое...
Может, там тише, и ветер теплее, суше?
Только я знаю, определенно - там лучше!

Он там не мерзнет, и все как-то просто и свято,
Водку не пьет, не врет и говорит без мата...
Он достаёт инструмент и играет, в любом месте...
И сочиняет и ей поет новые песни...

Она пишет строчки на желтых листочках мелом,
Любит осенний воздух и всю осень в целом...
Тасует карты, смотрит и трогает кошкой -
Мягко и нежно, теплой и белой ладошкой...

Смеется, шутит, и вдруг загрустит, заплачет,
Решает загадки, чужие вопросы, задачи...
Смотрит на звезды и долго на небо ночное...
Там где-то вместе и они - двое...


(с) Марина Бойкова

чем кончился старый год?..
всё было: любовь и грусть…
проспекты земных широт я вызубрил наизусть.
в неведомых мне краях сражаясь за миражи,
я выжил в своих боях.
и вышел окрепшим в жизнь.
пройдя, как сквозь строй, сквозь бой,
из сердца, что так болит,
я вычеркнул слово «боль» небрежным щелчком delete
и выселил всех жильцов, прописанных на века.
но, что же, в конце концов, осталось в черновиках?
всё то, без чего нельзя: надежда, любовь, мечты,
родные мои, друзья, ну и, конечно – ты.

малышка моя, сейчас с затянутых мглой небес
звезда упадёт для нас.
и я пропаду в тебе…




© Ник Туманов

Со стенки сорван старый календарь
И прошлый год за ночь куда-то делся…
Опохмелился свеженький январь,
Дождём запил сто грамм и огляделся…

Разбросаны подарки тут и там,
В тарелках чуть обветрились салаты…
Весь город спит и верит вещим снам.
Утихли тосты, хохот, и дебаты…

Январь к Зиме-подруге подошёл,
Обнял её и вдруг спросил на ушко:
« А почему я снега не нашёл,
Не даришь людям снег теперь, подружка?»

Зима ему ответила: «Увы,
Но белый снег давно не замечают,
Не ждут весной пробившейся травы
И Новый Год по-новому встречают…

А я брожу по улицам пустым
И тем, кто с замираньем ждёт снежинок,
Весь снегопад дарю в ладошки им…
Тем людям, что живут в душе без льдинок…

А многие, роллеты затворив,
Культурно отдохнут, целуя виски…
Для них мой снег не сказочно красив…
Что скажешь, друг-январь, родной и близкий?»

Январь Зиме ответил: «Всё не так…
Давай засыплем снегом все печали…
В душе людей немыслимый бардак
И мы с тобой черствее будто стали…

Зима, ты снег на полную включай…
С открытым ртом пусть в небо смотрят люди
И быть всегда волшебной обещай
И может их душа добрее будет…

Ведь людям тоже хочется, пойми,
Смотреть на мир не только в мониторе…
Давай им пожелаем быть людьми,
Зимой и летом, в радости, и в горе»






© Ирина Самарина-Лабиринт

Вот и стаял наш год, будто снег на руке без перчатки.
Полных лун как жемчужин – двенадцать на нить нанизал.
Раз и два. Наш февраль. Помнишь писем моих опечатки?
Раз, два, три... Вот и март заглянул нам надеждой в глаза.
Три, четыре…Апрель вспоминаю с четвёртым ударом
новогодних курантов. Считалочкой сердце стучит.
Пять и шесть. Пьяный май пел, затмив соловья и гитару…
А гулёна-июнь оставлял нам от счастья ключи.
Семь и восемь. Июль и печально-задумчивый август.
Что-то зрело, ломалось под тяжестью странных плодов.
Были письма, звонки и моё предосеннее «Справлюсь…»
И твоё недозрелое, будто вино - «Не готов».
Девять, десять. Октябрь и кленовые вальсы прощаний.
И одиннадцать. Взмах лебединым крылом – ноябрю,
ровный холод зимы – без потерь, облаков, обещаний.
Бьют двенадцать. И вдруг это странное слово «люблю»…
Ждут куранты и ходики. Даже часы на запястье,
вздрогнув стрелками, тихо застыли и трепетно ждут –
сколько длится твоё и моё новогоднее счастье?
Две планиды, две вечности, пару тревожных минут?







© Свет Мой